— Добрый дневной переход, как говорят на море, — усмехнулся Стайн. Должно быть, он был хорошо тренирован, так как выглядел довольно свежим. Слишком свежим, чтобы я рискнул предпринять что-либо против него. — Сколько, по-вашему, мы прошли?
— Миль пятнадцать-восемнадцать, — устало отозвался я.
— Хорошо, — резюмировал он и, достав из кармана карту, принялся ее изучать.
— Где же все-таки мы находимся? — спросил Стайн.
— Вот доберемся до Кунене, тогда узнаете, — огрызнулся я.
Стайн пожал плечами. Видя, что ему не дождаться ответа, он направился за нарасом для костра. Я обратил внимание, что пистолет он сунул в кобуру.
Я поудобнее устроился на песке и задумался. Отвлекла меня Анна.
— Джеффри, — сказала она, — с того холма видно море?
— Оно недалеко: миль пять отсюда по прямой.
— Вы составите мне компанию? — спросила она.
Я кивнул и поднялся. Потом крикнул Стайну, так как вовсе не хотел получить пулю в спину:
— Мы пойдем на тот холм осмотреть окрестности!
Он усмехнулся и сделал царственный жест рукой, разрешая нам удалиться. «Чертовски уверен в себе», — подумал я.
Мы молча брели по вязкому песку. Дойдя до подножия холма, полезли вверх по склону и наконец добрались до вершины. В пяти-шести милях от нас расстилалось море.
Анна молчала. Весь день она держалась молодцом, несмотря на удар Стайна. На скуле у нее был виден кровоподтек.
— Джеффри, — наконец произнесла она задумчиво. — Вы спасли мне жизнь…
Я пытался отшутиться:
— Что за пустяки…
— Это моя жизнь — пустяки? — в ответ пошутила она. — Джеффри, вы намного лучше, чем хотите казаться…
— Анна, просто вы пытаетесь оправдать меня в благодарность за то, что я защитил вас, — возразил я.
Она задумалась, потом сказала:
— Я по-прежнему уверена, что вы жестоки, но не греховны, как Стайн. Я верю в вас… Зачем такой человек, как вы, растрачивает себя? Зачем вы гонитесь за блуждающими огнями, в которые не верите? Зачем негодуете о прошлом, которого не признаете? Что вы делаете на этом забытом богом, пустынном берегу, тогда как в большом мире, вдали отсюда, могли бы жить полной, интересной жизнью…
Анна вдруг замолчала и улыбнулась. Затем подошла почти вплотную и посмотрела мне в глаза.
— Бескрылой мухе будет очень трудно, если вернут ей крылья.
Она провела рукой по моим лопаткам.
— Интересно, можно ли прицепить сюда крылья?
Она отвернулась.
— Глядите! — вдруг воскликнула Анна. — Или я пьяна, или у меня двоится в глазах… Глядите, Джеффри!
Она показала на закат. На горизонте было два солнца! Между темной полоской облаков и морем виднелось ясное небо. Одно солнце медленно опускалось из облака, в то время как второе поднималось навстречу первому. Словно влюбленные, оба солнца спешили навстречу друг другу и, коснувшись сперва краями, затем полностью слились воедино. И одно-единственное солнце осталось на небе. Опускаясь в море, оно излучало яркое красно-багровое сияние.