Продвигаясь вглубь, Наташа вновь увидела просвет. Это был еще один выезд, и выглядел он точно так же. Наташа присела. Белый «Ниссан» не сверкал лаком, поломка не могла броситься в глаза так, как на новой машине. Минут десять кропотливой работы, несколько капель пота, упавших на бампер, и багажник приоткрылся. Удача.
Послышались голоса. Наташа затаилась. Двое мужчин прошли мимо и сели в машину метрах в семи от той, за которой пряталась беглянка. Когда они подъехали к охране, им и не думали открывать шлагбаум. Сначала тщательно проверили документы, потом салон и, наконец, потребовали открыть багажник.
— Черт! — чуть не вскрикнула Наташа и прикрыла ладонью рот. Все впустую. А если бы она этого не видела и улеглась на дно багажника? Вот сюрприз преподнесла бы и тем, и другим. Тут ломом не отмахнешься. Одного она завалит, а второго охранника не достанет. Тот стоит в стороне и к машине не подходит. Соображают скоты безмозглые. Выдрессированы.
Тут она вспомнила, что проходила мимо какой-то двери в стене. Там висел навесной замок. Наташа вернулась назад и легко справилась с замком. Ломик — хорошее подспорье в таких случаях. Дверь предательски заскрипела. Похоже, ее давно не открывали. Наташа нырнула внутрь. Обычный чулан, здесь стояли пустые бочки из-под масел и ящики с целлофановыми пакетами, в которых был какой-то белый порошок. Пыль, паутина, небольшое окошко под самым потолком и — что радовало — без решетки. Пришлось потрудиться. Ящики она освободила и сложила их до нужной высоты один на один. Теперь она стояла на уровне окна, в которое можно вылезти. Только проблем от этого не убавилось. Окно выходило на оживленную улицу — перед глазами мелькали ноги прохожих. К тому же окно не открывалось. Раму вогнали враспор и зацементировали. Выбраться можно было, только разбив стекло.
Представьте только, вы идете по улице, и вдруг под ногами у вас бьются стекла и из черной дыры вылезает женщина в платье от Версаче. Но это еще не все. Вы же в Иордании, в городке, куда не пускают туристов, а из-под земли выползает европейка, отряхивается, встает с колен и гордой походкой шагает в неизвестном направлении. Имеется в виду, что нужного направления, если таковое имеется, она не знает. Закутаться бы в чадру и черные одеяния… Хочет она того или нет, но, как белая ворона, всегда будет привлекать к себе внимание. Сама же требовала достать ей европейскую одежду. Уважили дуру, позволили выделиться. Теперь спрятаться в таком городишке очень нелегко. А если ее уже ищут? Каждая лишняя минута работает против нее. К вечеру об исчезновении рабыни наверняка будет известно. Но в любом случае надо ждать, ждать темноты.