— Попробуем через главные ворота, — взволнованно говорила Тинелла, — вдруг кто-нибудь из стражи узнает меня и пропустит без лишних вопросов.
— Если ты служишь и живешь здесь, тебя наверняка пропустят, — постарался успокоить ее Франсуа.
— Я тоже на это надеюсь. Просто никогда еще не возвращалась так поздно.
Почти бегом обогнув южную стену дворца, они приблизились к главным воротам, выходящим на площадь. И здесь вдоль всего северного фасада толпились гвардейцы, словно в ожидании какого-то сигнала к действию. Солдаты у ворот молча пропустили их, но парадные двери дворца были наглухо заперты. Пристальные взгляды караульных не предвещали ничего доброго.
Тинелла подошла к молодому офицеру — по всему было видно, что он здесь командует, — и представилась:
— Я камеристка ее величества королевы-матери, меня ждут мои обязанности.
Офицер окинул девушку взглядом. Он ее не знал.
— Мне очень жаль, мадемуазель, но в такое время входить во дворец нельзя. Если вы работаете во дворце, то должны это знать.
— Но я здесь живу! — возмутилась Тинелла. — Королева ждет меня.
— Сожалею, мадемуазель, — вежливо, но твердо повторил офицер, — но у меня приказ. Сегодня ночью никто не войдет во дворец и не выйдет оттуда.
— Приказ? — Девушка еле сдерживалась, чтобы не взорваться. — Чей еще приказ? С каких это пор камеристка не может приступить к своим обязанностям из-за того, что ей не дают войти?
— Приказ короля, — ответил офицер. — А теперь извините меня, мадемуазель. У меня много дел. — Не дожидаясь ответа, он развернулся на каблуках и пошел отдавать какие-то распоряжения только что прибывшему отряду. Тинелла, не веря своим ушам, смотрела ему вслед.
— Этого не может быть, — повернулась она к Франсуа, чуть не плача. — Что же мне делать, ведь королева ждет меня?
— Попробуем через другие ворота, — предложил Франсуа. — Может, там окажется кто-нибудь знакомый или хотя бы не такой суровый, как этот.
Еще несколько сот метров до следующих ворот они преодолели бегом. Обливаясь потом, тяжело дыша и уже не ощущая ночной свежести.
Офицер, охранявший эти ворота, тоже ее не знал. Он оказался любезнее своего товарища, но столь же неумолим.
— Мне очень жаль, мадемуазель. Еще вчера я бы, возможно, пошел вам навстречу, но сегодня это совершенно исключено. У нас строгий приказ.
Тинелла пыталась пустить в ход все свое обаяние, чтобы уговорить молодого офицера. Но сколько она ни настаивала, он не уступал. Сегодня вечером вход во дворец закрыт. Приказ есть приказ.
— Что-то непонятное творится, — задумчиво сказал Франсуа. — Наверное, стоит нам подумать о ночлеге. Завтра на рассвете вернемся сюда, и ты отправишься к королеве.