Вот теперь пора было уносить ноги. Иначе рано или поздно появится патруль и наткнется на него. Так что Франсуа решил продолжить свой путь и поскорее найти пристанище во дворце Гизов. Только там он почувствует себя в относительной безопасности.
Франсуа снова бросился бежать. Свернул в узкий темный переулочек, благоразумно держась подальше от главных улиц, где гораздо больше шансов быть схваченным. У него было странное чувство, что он спасается, сам не зная от чего. Потом его осенило, что если он наткнется на солдат, то лучше пусть они увидят перед собой спокойно идущего, а не несущегося что есть мочи человека. Он перешел на быстрый шаг. Так и думалось лучше. А поразмыслить совершенно необходимо, если он хочет дожить до рассвета. Вполне возможно, что у солдат помимо белой повязки есть еще какой-то пароль, по которому они определяют своих. И если кто-нибудь заговорит с ним, он может считать себя покойником. Франсуа отогнал от себя эту мысль и просто пошел дальше, тенью скользя вдоль стен домов. Дойдя до перекрестка, он остановился и опасливо огляделся по сторонам. Его глазам открывались все более зловещие картины. Одни люди преследовали других, размахивая мечами и непрерывно стреляя в спину убегавшим от неминуемой смерти. Франсуа никогда не видел междоусобной войны и не представлял себе, что в мире существует такая неимоверная жестокость. Пленных не было, только жертвы. Казалось, солдат обуревает неистовая, ненасытная жажда крови и мести… но за что? Почему они так бесчеловечно убивают парижан посреди ночи? Подумать как следует над этим вопросом Франсуа не успел. К нему приближалась большая группа солдат.
— Эй, ты! — закричали они ему издалека.
Франсуа ощутил, как спина у него покрывается холодным потом.
— Господи помилуй! — вырвалось у него. — Только их здесь не хватало. Что же теперь делать?
Единственное, что пришло ему в голову, — развернуться и что есть мочи припустить в противоположную сторону. Франсуа в полной мере познал незнакомое доселе чувство: страх. Он бежал куда глаза глядят, не разбирая дороги. Хотел было спрятаться в каком-нибудь доме, но тут же отбросил эту мысль.
Слишком велик риск угодить в ловушку. И он продолжал сломя голову нестись вперед. Франсуа был крепче и выносливее большинства своих преследователей. К тому же его движения не сковывала тяжелая амуниция, у него не было ни меча, ни аркебузы. Он бежал налегке, подгоняемый надеждой запутать и сбить со следа погоню. Сзади доносились яростные крики и брань. На перекрестке двух улиц ему на мгновение показалось, что он наконец оторвался от них. Но он ошибся. Солдаты не собирались упускать свою добычу, они были настроены поймать его во что бы то ни стало. Ему пришлось ускорить бег, до предела напрягая все свои силы. Франсуа понятия не имел, в какую сторону он бежит, чувство направления изменило ему окончательно. Но ему было все равно, он даже не замечал, что мчится по кругу, и стремился только увеличить расстояние, отделяющее его от убийц.