И все же пора бы уже оставить на время глупые фантазии и снова стать серьезной и работящей девушкой, усердно выполняющей свои обязанности. Тинелла вспомнила разговор на кухне с госпожой Гужье. Нужно как можно скорее рассказать о нем королеве. Из-за встречи с Франсуа она чуть не забыла об этом. А ведь это может оказаться важно для королевы. Девушка устыдилась того, что мечты о прекрасном юноше заставили ее пренебречь интересами госпожи.
Когда она наконец добралась до королевских покоев, оказалось, что Екатерина Медичи занята. Она принимала посланника его святейшества. Скорее всего, закончится эта аудиенция поздно и королева будет в плохом настроении, как всегда, когда она видится с этим посланником. Однажды Екатерина дала волю гневу и рассказала Тинелле, пока та помогала ей переодеваться, что он осмелился открыто осуждать ее и упрекать от имени святого отца в терпимости по отношению к протестантам. Королева была в ярости, и Тинелла просто молча внимала ей, не решаясь утешить или ободрить госпожу. Это не входило в ее обязанности, да и Екатерина вряд ли позволила бы камеристке давать ей советы. Поэтому Тинелла помалкивала с отсутствующим видом, пока королева изливала свою злость. С ней такое иногда случалось, зато потом она быстро приходила в себя и разговаривала с окружающими как ни в чем не бывало.
Выходит, сейчас королеве мешать нельзя. Тинелла попробовала скоротать ожидание в мелких повседневных делах. Но поскольку обязанности королевской прислуги были распределены чрезвычайно строго, никаких побочных занятий для нее не нашлось. Тинелле надлежало заниматься исключительно особой ее величества, и ничем более. Остальную работу выполняли десятки горничных, дворецких, лакеев, каждый из которых ревностно оберегал свои права и маленькие привилегии. Тинелла могла убить время, разве что разглаживая складки платья, которое королева собиралась надеть вечером. Но поскольку она велела приготовить его еще рано утром, поправлять было уже нечего. Екатерина любила, чтобы все всегда было продумано заранее, и решений, принятых на скорую руку, не терпела даже в вопросах своего гардероба, который, впрочем, не поражал разнообразием. Долгие годы королева упорно соблюдала траур по покойному мужу, поэтому все ее платья были черными и отличались только расположением оборок и материей, которую она каждый раз придирчиво выбирала. По утрам, едва проснувшись, Екатерина тут же приказывала камеристке подготовить те платья, которые она наденет в течение дня. Только подбором украшений позволяла она себе развлечься, да и то из многочисленных драгоценностей выбирала всегда одни и те же (по крайней мере, так казалось придворным) ожерелья из крупного жемчуга необыкновенной чистоты.