Джоанна заметила его колебания и подумала, что он не хочет обсуждать этот вопрос во дворе, вблизи людей.
— Не подниметесь ли вы со мной на холм? — предложила она.
— Конечно же, миледи.
— У нагорцев крепкая память, леди Джоанна, — сказал Кит, когда они вышли со двора. — Если воин умирает, не отомстив за причиненный ему вред, он все же умрет спокойно, потому что знает: в свое время сын или внук это сделают за него. Здесь вражда никогда не забывается, а грехи не прощаются.
Она не имела ни малейшего представления, о чем он толкует. Хотя выглядел он при этом ужасно серьезным.
— А разве это так важно, Кит?
— Да, миледи.
Она в растерянности покачала головой:
— Все же я не поняла, что вы хотели мне сказать. Пожалуйста, объясните еще раз.
— Хорошо, — отозвался солдат. — Маклоринцы не забыли того, что натворил здесь ваш первый муж.
— И они переносят его грехи на меня, не так ли?
— Некоторые — да, — признал Кит. — Но вы не должны беспокоиться или бояться возмездия, — поспешно прибавил он. — Месть — мужское дело. Нагорцы не трогают женщин и детей. К тому же ваш супруг убьет всякого, кто осмелится прикоснуться к вам.
— Я хлопочу не о своей безопасности, — ответила она. — Я и сама могу позаботиться о себе. Но как можно победить память? Я не могу изменить того, что здесь произошло. И все же, кажется, я завоевала уважение некоторых женщин. Я слышала, как одна из них назвала меня храбрецом. Она не воздавала бы мне такой высокой похвалы, если бы я не понравилась ей.
— Эта похвала — вовсе не похвала, — произнес Кит, и в его резком голосе послышался гнев. — Я не могу позволить вам обманываться на этот счет.
— Так в чем я обманываюсь? — растерянно спросила она.
Дать прямой ответ на этот вопрос для маклоринского солдата оказалось трудной задачей. Джоанна вооружилась всем своим терпением, ожидая, покуда он не разложит в голове по полочкам все, что его беспокоило.
Наконец он шумно вздохнул:
— Например, они зовут Огги умником. Она кивнула:
— Огги очень умен, — согласилась она. Он покачал головой:
— Но ведь они считают его сумасшедшим.
— Тогда, ради Бога, скажите, почему они зовут его умником?
— Потому что это не так.
Она все еще не улавливала, в чем тут дело.
— А вот вашего супруга они зовут милосердным.
— Лаэрд был бы рад услышать такую похвалу.
— Нет, миледи, он не был бы рад.
Она ничего не понимала. Но Кит решил довести свое объяснение до конца. Он не мог позволить ей оставаться в неведении.
— Ваш супруг пришел бы в ярость, если бы полагал, что маклоринцы искренне считают его милосердным человеком. Видите ли, наши женщины дают людям прозвища, которые им меньше всего подходят. Это глупая игра, они ею забавляются. В действительности они считают милорда безжалостным. Вот причина, по которой они якобы восхищаются им, — добавил он многозначительно. — Вождь клана не должен слыть ни милосердным, ни добросердечным. Он бы счел эти качества слабостью.