— В Тупик идете? — спросила старушка в потертом пальто, просовывая в салон голову в блеклом платке.
— Идем, — бодро кивнул водитель.
Фыркая и дребезжа, автобус тронулся.
Человек откинулся, насколько позволяло жесткое сиденье. Странно, но он не помнил ни поезда, ни вокзала. Должно быть, спал всю дорогу. Он не помнил и того, когда в последний раз выбирался на малую родину. Помнил только, что все было недосуг, и учеба отнимала все время без остатка.
За окном замелькали знакомые пейзажи. Подсвеченный весенним солнцем и омытый дождями, город имел праздничный вид. Настолько праздничный, что ему взгрустнулось. Как он жил без этого? Без этих лачуг частного сектора, без бараков, построенных еще пленными немцами, без ландшафтов, где можно снимать "Сталкера" без декораций. Без шахт, почти все из которых стали из угольных убыльными до его рождения.
На следующей остановке зашли три девчонки в полной боевой раскраске, сразу заняв всю заднюю площадку. Будь они чуть постарше, он, может быть, задержал бы его подольше, но так посчитал это неэтичным. Похоже, старшеклассницы. Акселерация, йопта.
Но не все были как он. Человек усмехнулся, проследив, куда направлены взгляды мужской половины салона. В основном на ту, у которой для этого времени года юбка коротковата, а колготки тонковаты, слишком мало den'ов. Так можно и воспаление придатков заработать. На лицо она была так себе, но мужские головы повернулись именно в ее сторону как на шарнирах, проигнорировав ее подружку, которая была посимпатичнее.
Он был в хорошем настроении. Разговор девчонок, пересыпанный матерками, по-детски буквальными, не вызвал у него отвращения. И даже "обратно" в значении "опять", и совсем уж деревенское "еслив" только умилили.
Забавно было наблюдать за этими зверушками со стороны. Это он о людях в целом.
Человек снова повернулся к окну и прищурился. Плясали, норовя попасть в глаза, солнечные зайчики. Весна в этом году задержалась — снег сошел поздно, но тополя и клены вдоль дороги уже начали одеваться зеленой листвой. Пройдет пара месяцев, и от угольной пыли она начнет чернеть. Но чтобы заметить это, надо быть неместным.
Перед ним открывалась знакомая панорама. Было полное безветрие, и центр окутывала сизая дымка, которая казалась почти осязаемой.