— Фигня все это, — сказал другой голос. — Какие к черту два метра? Метр, полтора от силы. Толщиной с палец примерно. Слегка бледноват, но с виду вполне обычный, как до Катастрофы были. Сам видел, ага. Че я тебе, врать буду? Так вот, там, на станции этой, из них фарш делают и котлеты, пельмени за милую душу лепят, варят и под водочку потребляют. Вкуснота говорят, пальчики оближешь. Китайский рецепт!
Иван слушал этот треп в пол уха. После взятия Маяка его команду отвели на Невский, на отдых.
И то дело. Все-таки с организацией у адмиральцев становится все лучше. Нарабатывается опыт.
Еще пара месяцев боевых действий, и будет отлаженная военная машина…
Нет уж, подумал Иван. Нафиг, нафиг такое счастье.
Он перевернулся на другой бок, не открывая глаз, потянул тонкое одеяло на голову. Голоса зудели, мешали. От давно не стиранного одеяла воняло кислым.
— А вот у нас черт один был, упрямей в метро не найдешь, — заговорил третий голос. — Мы ему говорим — не ложись просто так, что-нибудь твердое обязательно под зад подкладывай. Не послушал. Лег прямо на землю. Я еще помню, прежде чем глаза закрыть: перевернулся он на левый бок. А утром просыпаемся, подъем, умывание, утренний туалет, все дела — все встали, а он не встает. Как лежал на боку, так и лежит.
Я, говорит, братцы, что-то разоспался. Нога у меня затекла. Помогите, говорит, встать. И руку тянет. Начали мы его поднимать — а он орет, как резаный. Что за притча? Откинули одеяло — мама родная!
Он потому встать не может, что сквозь бедро у него червь тянется… Я как сейчас помню: выходит из земли, проходит сквозь мясо и в снова в землю уходит. Давай мы его тянуть, чтобы он внутри… не остался. Куда там. Извивается, тонкий, нам его и трогать-то впадлу…
Болтуны. Иван поморщился. Голова слегка побаливала после вчерашнего «примирения» с цивильным Борей.
Черви, значит?
Иван вздохнул, перевернулся на другой бок.
Мне бы ваши проблемы…
* * *
Нож был странный. Иван таких еще не видел. С широким, как у топора, лезвием в виде лепестка, загнутым под углом внутрь. Тяжелый. Рукоять из шершавого дерева хорошо лежит в ладони, только орнамент лишний. Иван примерился — да таким ножом башку можно срубить. Легко.
— Как говоришь, называется?
Уберфюрер улыбнулся. Хуже ребенка.
— Кукри.
— Это фто? — Шакилов аж подался вперед.
— Нож гуркхов, — пояснил Уберфюрер гордо, словно сам был по меньшей мере «почетным гуркхом». — Была такая элитная воинская часть в британской армии. Набиралась из коренных непальцев. Ну, из тех, что не пальцем и не палкой… Отличные солдаты. Лучшие в английской армии.