- Когда с дисками кончишь, зайдешь в каптерку, - говорит старшина и уходит.
...А после собрания мы шли по набережной все вместе. И Женя шла с нами и только не смотрела на меня. Было темно. Настороженно.
- А десятого нам не видать, ребята, - сказал кто-то. И тотчас завыла сирена. А я очутился с Женей.
- Значит, мы - школяры? - спросил я.
- Конечно, - сказала она миролюбиво.
- Значит, из нас воины не получатся?
- Конечно.
- Чтобы быть воином, нужно быть широкоплечим, да?
- Да, - засмеялась она.
- И равнодушным, да?
- Нет, - сказала она, - этого я не говорила.
- Пойдем туда, - я указал в темный переулок.
Мы шли по переулку. Было еще темнее. Еще настороженнее. И вдруг распахнулось окно. С треском. На третьем этаже. И оттуда посыпался смех. А потом поплыла музыка. Патефон играл старое довоенное танго.
- Как будто ничего и не случилось, да?
- Да, - сказал я.
Окно захлопнулось. Музыка стихла. И снова завыла сирена.
...Я зарядил все диски и иду в каптерку. Это не каптерка, а обыкновенная изба, где старшина остановился.
Старшина греет руки у печки. Наш комбат сидит за столом. Пишет. А комвзвода Карпов, розовощекий такой, бреется у окна. И сквозь белую мыльную пену видно, какие розовые у него щеки.
А перед комбатом стоит руки по швам Сашка Золотарев.
- Значит, воровал чужое пшено? - спрашивает комбат.
- Воровал, - вздыхает Сашка.
- Чужую кашу съел! Когда воровал, думал, что другой голодным останется?.. Думал?..
- Думал, товарищ лейтенант.
- И что же?
- Хотел сам наесться...
- А ты знаешь, что за это?..
- Знаю, а как же... - тихо говорит Сашка.
- Он всем раздал, - говорю я с порога.
Комбат смотрит на меня пронзительно. Ударит? Хоть бы ударил.
- Жулье, а не батарея! - говорит он.
- Разболтались,- говорит Карпов.- Это у них Гринченко - образец... Все про любовь да про жратву разговоры...
- Ладно, Карпов, брейся, - говорит комбат, - я же о другом.
А мне хочется спросить Карпова, где он был, когда мы, необстрелянные, под совхозом № 3 первый бой принимали. Он тогда в училище по режиму питался...
- Кругом! - кричит на меня комбат.
Я иду к себе. Может быть, Женя и права? Может быть, я и в самом деле школяр? Скоро кончится зима. Скоро мы вернемся на передовую. Вот тогда посмотрим, какой я школяр... И опять я встречу Нину. "Привет, малявка, скажет она, - давно мы с тобой не виделись. Посидим покурим, а?"