Когда мы закончили, внизу уже прибрались и накрыли ужин. Оставив отдыхать двоих раненых егерей и нашего помятого ими же парня, мы с Кламирой устало спустились вниз и сели за стол. Сидели все вместе, не разбирая, кто егерь, кто студент. Свента увлеченно обсуждала вместе с Рокерианом приемы, которые они использовали друг против друга. Разбирали допущенные ошибки и эффективность тех или иных контрприемов. Они явно нашли друг друга.
Разумеется, мы отдали егерям одну из наших комнат. После тяжелого рейда им обязательно надо было хорошенько отдохнуть. А я так устал от этих треволнений, что мне было все равно, где и как спать.
Я, непрерывно строя узоры секир, прорубался при свете редких магических светильников через орды полутораметровых монстров, похожих на уродливых зеленокожих, пупырчатых человечков с клыкастой пастью и желтыми светящимися глазами. Они были худые, как гончие, и прикрыты кроме собственной шкуры только грубым подобием магических доспехов. Буквально за каждым поворотом каменного лабиринта, построенного из выщербившихся гранитных плит, голодным воем меня встречали стаи этих забавных порождений мрака. Копье и булава оказались не очень эффективным оружием против вертких гадов — попасть по ним было сложной задачей, зато секущие плоскости секиры могли зацепить сразу двух, а то и трех монстров каждая, ровненько разваливая их на половинки. После этого секиры все-таки разрушались, и мне приходилось строить новые. Атаки следовали одна за другой почти без перерыва. Я тянул сразу три — ТРИ! — нити, одной подпитывая активный доспех, а из других строя секиры. Иногда тощих монстров сменяли другие. Мелкие, размером с подушку в придорожном трактире, на двух длинных лапах прыгучие твари. Эти уже были цвета мокрого базальта, с узким разрезом красновато мерцающего одинокого глаза с двумя плавающими точками зрачков в верхней четверти тела. Зубастой пасти у них не было, но сантиметрах в пяти под глазом торчал тонкий шип, с которого капала какая-то гадость. Твари норовили в прыжке проткнуть меня этим шипом, но что они собирались делать дальше и как поедать мою поверженную тушу в случае удачи — я не знаю, и знать не хочу. Удачи я им, прямо скажу, не желал. Вот против них эффективным оказался еж. Разрывные иголки густо покрывали площадь в указанном мной секторе, а двух — трех попаданий оказывалось достаточно для того, чтобы тварюга шлепалась на пол и больше не двигалась. Но все равно некоторые из пещерных комариков достигали своей подлой цели. Этих счастливцев останавливал и успокаивал, как добрая мамочка, мой активный доспех.