— Ты можешь унаследовать имение, если после смерти Анны ее дочери откажутся от усадьбы в твою пользу. Но это сработает, если ни одна из них к тому времени не будет иметь ребенка — прямого наследника. И еще. Отказавшись от памятника культуры в пользу частного лица, дочери не получат от государства жильё. А кто, интересно, захочет стать бомжем ради теткиного благополучия? Вряд ли твоей мечте суждено сбыться.
— Мне важно было знать, что это возможно. Ника вместо твоей тирады выразила все в двух словах. Юля уедет с мужем за границу. На ней можно ставить крест. А Ника отпишет усадьбу мне, если я помогу ей заполучить эти грязные миллионы. Девчонка готова их выкрасть. Но не может. Деньги лежат на депозите в банке. Придумай, что можно сделать. Ты ведь умный. Пора и тебе расплатиться со мной за мое нищенское одиночество.
Шмелев, попивая остывший черный кофе, изредка поглядывал на Нелю и читал в ее глазах алчность и нетерпение.
— Что Анна хочет делать с деньгами?
— Отдать их Юле в качестве приданого и отправить ее с деньгами и мужем за границу, где те будут плодить наследников имения.
— Если ребенок родится за границей от родителей, имеющих право на жительство в той стране, он автоматически получает гражданство или подданство страны, в которой родился. Таким образом, он уже теряет право на владение культурными ценностями, находящимися под охраной Российского государства. Тем более, когда речь идет о недвижимости, которую в карман не положишь.
— Уже хорошо.
Нелли Юрьевна взяла новую папиросу.
— В карман не положишь, — бормоча себе под нос, задумчиво повторил Шмелев. — В карман! Двенадцать миллионов тоже в карман не положишь. Такую сумму вывезти за границу очень трудно.
— Если только Шестопал не поможет.
— Кто это? Банкир?
— Да. Жених Юли. Ее ухажер. Но он из России не уедет. Ему свои миллионы девать некуда.
— Тогда надо их рассорить. И очень серьезно. Так, чтобы этот самый Шестопал возненавидел Юлю. Мало того, Юля не должна успеть выйти замуж до смерти матери. Я сумею переделать завещание так, как будет удобно Нике. И она получит эти деньги.
— Конечно, — усмехнулась Нелли. — Ничего более умного мужские мозги придумать не могут. К твоему несчастью, Павлуша, ты всю жизнь прожил холостяком и абсолютно не знаешь и не понимаешь женщин. Думаешь, Анна так и будет держать деньги на депозите? Она сидит и ломает себе голову над тем, как их вывезти из страны и как ими там распорядится старшая дочка. Юля должна получить эти деньги совершенно легально, чтобы власти какой-нибудь Франции или Англии не смотрели на нее как на русскую бандершу, обокравшую банк.