— Может, нам устроить представление в парке возле дома царька? Скажем, сцену из «Сна в летнюю ночь»
note 38
или…
— Нет. Давайте другого смертного писаку.
note 39
Того, который что-то про парад грехов нацарапал, а? — Ли Эрг потер лицо кроваво-красными ладонями. — Веселая пьеска.
— Мне грехи по душе, — промурлыкала линан-ши.
Одна из сестер Дженни приподняла труп:
— У нас тут своя собственная ненасытность. Обслужила всех желающих фейри, которые были в номере.
Все рассмеялись.
— Это похоть, сестричка. У ненасытных обжор мясца на костях побольше. Как у вот этого, — и фейри ткнула пальцем в еще одно тело.
— Так как называется эта пьеса? — повторил угрюмый Ли Эрг.
— «Фауст». «Трагическая история доктора Фауста»,
note 40
— сказала Лесли едва слышным голосом, но все повернулись к двери, у которой она стояла. Ее кружевную пижамку прикрывал наброшенный на плечи халат. — Эту пьесу написал Марло. Хотя, возможно, вы верите в теорию, что Марло и Шекспир — одно лицо.
Никто из фейри не ответил. Если бы это был кто-то другой, они зарычали бы на него или пригласили присоединиться к веселью. Но это была Лесли, и ни того, ни другого они не сделали.
Она вытащила из кармана халата пачку сигарет Ириала и закурила, молча наблюдая, как фейри собирали недавно сошедших с ума людей. Когда они приблизились к ней, она распахнула перед ними дверь.
Они переступили порог и накрыли «иллюзией» свои ноши. Впрочем, Лесли видела все. Перед ней крупным планом предстала картина: сумасшедшие люди с широко раскрытыми глазами, чей-то труп, обнаженная плоть. Ужас и отвращение в ней достигли своего апогея. И хотя она сама не смогла испытать эти чувства, она уловила, как они тут же перетекли к Ириалу.
Как только все фейри ушли, она подошла к нему и стряхнула пепел на заляпанный кровью пол. Ее босые ноги белели среди красных пятен.
— Зачем?
— Не спрашивай меня об этом. — Ириал видел, как едва заметно дрожат ее руки, как она сопротивляется тому, что он только что выпил из нее эмоции.
— Скажи мне, зачем. — Она бросила сигарету на пол и затушила ее босой ступней. Ее дрожь усилилась, когда через нее волнами прошел ужас смертных.
— Ты не захочешь услышать ответ. — Он потянулся к ней, зная, что, несмотря на все ее старания, последствия того, что эмоции перетекли к Ириалу, вот-вот переполнят ее.
Она начала отступать назад.
— Не надо. Я хочу знать. — Внезапно она остановилась. — Это моя вина, да? Это из-за меня ты…
— Нет.
— Я думала, фейри не лгут. — Ноги ее подкосились, и она упала на колени на красный пол.
— Я не лгу. В этом нет твоей вины.