— Как ты смеешь!..
— Боже! Неужели вы думаете, что я не знаю Эрика?! — Она сидела в неловкой позе, наклонясь вперед. Лицо ее было как белая маска. — Я уже давно собиралась вам это сказать — еще после первой телеграммы. Но вы были слишком больны…
— Я отказываюсь слушать. — Бланд старался подавить свой гнев.
— Нет, вы должны меня выслушать. Я говорю вам то, что давно была обязана сказать…
— Говорю тебе, я не хочу слушать. Черт возьми, ведь мальчик твой муж!
— Неужели вы думаете, я этого не знаю? — Ее голос зазвучал с пугающей горечью.
Бланд всматривался в нее сквозь толстые стекла очков.
— Ты его не любишь?
— Люблю его?! — вскричала она. — Да я его ненавижу! Слышите, ненавижу! — Она уже кричала, не сдерживаясь. — О, зачем вы только согласились отправить его туда помощником?!
— Кажется, ты забываешь, что он мой сын. — Бланд был зловеще спокоен.
— Я этого не забыла. Но вам пора знать правду…
— Тогда подожди, пока мы не останемся наедине.
Она взглянула на меня и увидела, что я за ней наблюдаю.
— Хорошо, — сказала она тихо.
— Франц! — Человек, сидящий рядом со мной, дернулся в кресле. — Подойдите и сядьте сюда. Поменяйся с Францем местами, — снова приказал он женщине. — И постарайся успокоиться.
Она с неохотой поднялась. Я наблюдал за ней, когда она усаживалась в кресле. Лицо ее было мрачным, маленькие руки она сжала так сильно, что побелели костяшки пальцев.
Я откинулся назад и стал смотреть в окно на красное зарево навигационных огней порта — из-под нас уплывало побережье Кента. За гулом моторов я улавливал обрывки разговора Бланда с немцем.
— Оборудование пришло… два дня назад телеграмму из Кейп… приказал Садману дожидаться нас… все готово для испытаний…
Я был слишком возбужден, чтобы уснуть, поэтому встал и прошел в пилотскую кабину. За штурвалом был Фентон. Тим наливал кофе из термоса.
— Ну как, ладишь с ними? — спросил он.
— Да я даже и не говорил ни с кем… Бланд только что поскандалил с этой женщиной. Она что — тоже собралась во льды?
— Не знаю. Она присоединилась к ним уже в последний момент, — Тим пожал плечами. — Знаю только по ее бумагам, что по происхождению она норвежка, а по браку — южноафриканка.
— Странная какая-то. Прямо дикая кошка.
— А тебя это беспокоит? Ты ведь получил место на самолете. Не так ли?.. Хочешь кофе?
— Нет, спасибо, — ответил я. — Без него лучше усну.
— Ты мне напомнил. Надо раздать одеяла. Помоги-ка мне, Дункан.
В пассажирском отсеке все было точно так же, как и до моего ухода. Бланд с Вайнером покрывали бумагу потоками цифр. Женщина сидела, неподвижно глядя в окно.