— Доброе утро! — Горыныч тяжело плюхнулся на моё плечо.
— И это утро ты называешь добрым? — страдальческим голосом спросила я. — По-моему, хуже не придумаешь!
— Ещё как придумаешь! — оптимистично каркнул грач. — А ты представь себе, что пошел не снег, а дождь! Ты и колдануть бы не успела, как твой навес бы промок, костер погас, а дороги развезло. Продолжить?
— Да уж, умеешь ты утешить, — буркнула я, ссадила тяжелого когтистого Горыныча на пенек и, подхватив котелок, отправилась за водой.
Вернувшись с полным котелком, я обнаружила, что Ванятка и Степан уже проснулись. Мальчик, завернувшись в одеяло, как в плащ, стоял около лошадей, негромко разговаривая с Тинкой и одновременно поглаживая Хитрецу переносицу, а кот успел куда-то слинять.
— Ты что, опять всю ночь сторожил? — спросила я у Горыныча, засыпая крупу в котелок. Грач потоптался на месте, встопорщил перья на шее и выразительно повел клювом.
— Слав, птицы ведь крепко не спят. Мне вовсе не трудно. Я днем посплю.
— Точно. А Степка и днём, и ночью!
— Да толку-то от него! — хмыкнул грач. — Сторож, как же!
Крупа в котелке забулькала. Я поболтала в котелке деревянной ложкой на длинной ручке, бросила в варево щепотку соли, попробовала, что получилось, и посолила ещё. Вот, теперь порядок.
Оставив кашу под присмотром Горыныча, я подошла к лошадям. Тинка довольно ткнулась в меня храпом, а Хитрец приветственно фыркнул мне в ухо, заставив подскочить от неожиданности. К моей радости, сегодня конь выглядел гораздо бодрее. С ведром воды прибежал Ванятка. Оставив его поить-кормить наших коняшек, я вернулась к костру.
— Опять гречка? — вывернувшийся невесть откуда Степка презрительно принюхался. — Эдак я скоро закудахчу!
— Да хоть закукарекай, — парировал Горыныч, — лишь бы не хрюкал, как обычно.
Кот сделал вид, что намек не понят, и вообще вражеская пуля пролетела мимо куста, где уютно устроился красивый хорошо выспавшийся герой!
После завтрака я опять заварила укрепляющие травы как положено, с заговором, благо, от вчерашней слабости не осталось и следа, попила сама и напоила всю компанию. Драконья доля снадобья досталась, ясное дело, довольно ухмыляющемуся Хитрецу. Ладно, парень, ещё один тебе денек отдыха — и мы с Ваняткой сможем не месить грязь и снег ногами, а предоставить это исключительное право вам с Тинкой.
Идти сегодня было не в пример труднее. Дорогу всё-таки развезло, и мы с трудом шлепали по раскисшей земле, постоянно оскальзываясь и поминая бесов, демонов и бабку Малайку, персонаж отечественного фольклора, источник всяческих пакостей и каверз. У меня даже появилось желание считать Хитреца окончательно выздоровевшим и продолжить наше путешествие уже верхом. Однако, понаблюдав за конем, которого вела в поводу, я поняла, что сил у него пока что маловато: он вяло тащился за нами и всё чаще спотыкался даже на относительно ровных участках дороги. К тому же, мне было жалко Тинку, безропотно везущую всю нашу поклажу хорошо хоть, запасы овса и гречи у нас сильно поубавились, воистину нет худа без добра, сбрую Хитреца, включая седло, а также и кота с грачом.