Видения Чандры прекратились, возможно, потому, что заботы о маленьком всецело поглощали ее. Но время от времени в доме творились странные дела. Гададхару было месяцев семь, когда однажды утром Чандра оставила его на кровати под москитной сеткой и занялась по хозяйству. Скоро, однако, инстинкт заставил ее вернуться в комнату к сыну, но вместо него она увидела под москитной сеткой невероятно длинного незнакомца, занявшего всю кровать. Гададхара нигде не было. Чандра бросилась звать Кхудирама, но когда они вдвоем вбежали в комнату, малыш мирно лежал в кровати – один.
А Гададхар рос. Рос крепким и непоседливым ребенком, не знал никаких хворей. Его характер определился очень рано – живой, добросердечный, дружелюбный. В то же время в нем проявлялось непонятное упрямство. Отличаясь превосходной, цепкой памятью, он отказывался запомнить хотя бы одно арифметическое действие. А если ему что-то запрещали – наотрез и без объяснений, – он немедленно делал именно это, даже не пытаясь соврать или скрыть, что нарушил запрет. На месте ему никогда не сиделось, он мог сорваться и убежать играть, как только ему взбредало это в голову. Но Кхудирам был воплощенным терпением и скоро понял, что если сыну растолковать, почему ему запрещается что-то делать, то он послушается.
Например, в большом деревенском пруду, который назывался Хальдарпукур, были два спуска к воде – для купания мужчин и для купания женщин. Маленьких мальчиков в возрасте Гададхара водили купаться вместе с женщинами. Мальчишки затевали шумные игры и брызгались, мешая женщинам мыться. Однажды старуха соседка рассердилась на Гададхара и строго приказала ему купаться с мужчинами, добавив, что ему вообще незачем смотреть, как моются женщины. Гададхар спросил, почему, но в ответ услышал только, что это нехорошо и добром для него не кончится. На другой же день он спрятался за деревом у пруда и наблюдал за женщинами, которые купались и стирали. Встретившись в следующий раз с рассердившейся на него старухой, он ей сообщил:
– Позавчера я видел, как купались четыре женщины, вчера видел шестерых, а сегодня целых восемь – и ничего со мной не случилось.
Старуха не выдержала, рассмеялась и рассказала эту историю Чандре. Чандра дождалась подходящей минуты и сказала сыну:
– От того, что подсматриваешь за женщинами в пруду, ничего плохого не будет, это чистая правда. Просто женщины это не любят, их обижает, когда за ними подсматривают. А я ведь тоже женщина. Значит, обижая других, ты меня тоже обижаешь. Разве ты хочешь обидеть меня?
Гададхар сразу дал слово, что больше не будет подсматривать.