Тем не менее я простодушно заморгала и покачала головой:
— Нет, откуда бы? Я никогда не бывала в Индиане. Откуда мне знать ту несчастную?
Действительно, несчастная! Я лучше этих двух самоуверенных служак знала, как ее мучили.
— Почему вы не хотите нас впустить, мисс Кроуфилд? Вам есть что скрывать?
Опять за прежнее. Видно, ордера у них нет, а то бы они не дожидались приглашения.
— Я объясню, почему не хочу вас впускать. Потому что вы явились ко мне с вопросами о погибшей женщине, как будто я должна что-то об этом знать и мне это не нравится.
Вот так! И скрестить руки на груди в позе безмолвного негодования! Мэнсфилд наклонился поближе ко мне:
— О'кей, будь по-вашему. Вы не знаете, почему в ста ярдах от берега, где нашли машину миссис Саммерс, оказался зарытым обезглавленный труп? Причем этот труп мертв уже не меньше двадцати лет. Хотел бы я знать, кому и зачем понадобилось выкапывать труп, отрубать ему голову, натягивать на него современную одежду, а потом зарывать рядом с местом, куда столкнули машину жертвы — за два штата от ее тела? Вы не знаете, кому это могло понадобиться?
Так, очко в пользу Кости. Он был прав — мои первые вампиры были совсем молодые.
— Не представляю, кто мог это сделать. Многие совершают странные поступки, которых я не могу объяснить. — Это уж точно была правда. — А вот чего я действительно не представляю, это зачем вы рассказываете все это мне?
Мэнсфилд позволил себе язвительно ухмыльнуться:
— О, отличное представление. Просто милая девчушка из захолустного городка, да? Но, видите ли, вышло так, что я знаю еще кое-что. Например, я знаю, что в ночь на двенадцатое ноября две тысячи первого года мужчина, подходящий под описание похитителя Фелисити Саммерс, ушел из клуба «Гэлакси» с высокой, хорошенькой рыжей девушкой. И уехал в голубом «пассате» восемьдесят восьмого года выпуска, принадлежавшем Фелисити Саммерс. Мы заявили машину в поиск, и в ту ночь в Колумбусе ее остановили. Офицер в каком-то затмении рассудка отпустил подозреваемого, однако номер машины успел сообщить. Детектив Блэк раскопал еще кое-что: в ту самую ночь ваш дед звонил в полицию, потому что вы не вернулись вовремя домой. Теперь что-нибудь припоминаете?
Все это звучало как «репортаж из зала суда», только до тошноты реально.
— Нет, в пятый раз говорю, ничего такого не припоминаю. Итак, я загуляла допоздна в ту самую ночь, когда какая-то рыжая девица ушла из клуба с кем-то, кто, возможно, убил ту женщину? И, раз я рыжая, значит, это была я?
Мэнсфилд скрестил руки на груди таким жестом, что я поняла: у него еще есть что сказать.