— Садитесь, пожалуйста, — проговорил он голосом более усталым, чем строгим.
Язин не встал навстречу офицерам, не подал им руки. Вблизи было видно, что начальник БОРа сильно утомлён и бледен.
— Я получил телеграмму от генерала Долгова. Примерная обстановка мне известна, — голос Язина стал чист и энергичен.
— Журнал, конечно, сфотографирован. Снимки могут уйти за кордон. Несколько вопросов, — и не дожидаясь согласия офицеров, восхищённо рассматривавших его, Язин спросил: — Кто ведает кадрами Главурана?
— Москва. Главное управление кадров министерства.
— Что вы думаете об Ильине?
— Крепость, недоступная врагу.
— Кто на подозрении?
— Работники спецгруппы по статистическому учету при начальнике глазка. Всего 14 человек. Группа находится на том же этаже, где стоит сейф. Только её люди знают о существовании главного журнала и месте его хранения.
— Кто убирает спецчасть?
— Селянин. Бывший гвардеец.
— Форма крыши Серого замка?
— Покатая, — ответил Ганин, удивляясь, откуда Язин знает местное название Главурана. — Без дымовых и водосточных труб.
— Крыша из железа, черепицы, шифера?
— Железо.
— Зря. — вполголоса заметил Язин. — Каков предел вашей техники?
— Электрорегистратор, дактило- и следоскопия, электрозамки, радиолокация, не считая специальной оптики.
— Не нарушалась ли безопасность Главурана прежде?
— Три года назад — диверсия на электростанции. Два года назад — отравление воды в главке. Последний год — затишье.
— Много ли случаев проникновения шпионов в Ясногорск?
— Скажу прямо, не знаю. Слышал, что есть.
Зазвонил телефон.
— Извините, товарищи, — Язин взял трубку. — Предстоит операция, — сказал он через несколько секунд. — Разговор продолжим позднее.
И Язин быстро встал.
Ганин и Скопил увидели, что начальник БОРа высок и статен.
Около 11 часов вечера того же дня во двор общежития водников вошёл ничем не приметный человек в чёрном. Большой двор уже опустел. Лишь из открытых окон неслось пение, звуки радио, слышались голоса. Подойдя к железной пожарной лестнице, укреплённой в стене, человек сильными движениями стал подниматься по ней, не глядя вниз. Добравшись до седьмого этажа, он шагнул на крышу и, осторожно ступая резиновыми туфлями подошёл к чердачному окну. Открыв его и забравшись внутрь, он некоторое время отдыхал. Затем, достав небольшой бинокль, он стал внимательно рассматривать соседнее, затихшее по-ночному здание, выходившее тыльной стороной к дому водников, а фасадом на улицу Пушкина. Вокруг здания шёл высокий забор, на нём через равные промежутки горели яркие лампы. Вдоль стены медленно двигались ночные сторожа.