За последнюю неделю количество потерянных без сообщений о столкновении с противником танков достигло нескольких батальонов! Счет же потерянных орудий достиг нескольких сотен, пехота погибала в огромных количествах, сбитых самолетов было уже сотни… Да еще и несколько поездов с боеприпасами были взорваны неизвестным образом. Что было особенно плохо, поскольку реквизированного подвижного состава с нужной колеей оставалось все меньше.
А все попытки выяснения причин всего этого, сводившиеся к посылке в леса все большего количества техники и людей, приводили лишь к стремительно возрастающим потерям.
Но именно практически полное отсутствие выживших было самым непонятным и пугающим. Немногие же счастливчики были практически бесполезны — вся их информация сводилось в основном к тому, что в один прекрасный момент все взорвалось. Один выживший из эшелона с топливом, правда, сказал, что слышал перед взрывом нечто вроде самолетного гула. Но метко отбомбиться ночью по двигающемуся на полной скорости составу, да еще и без всякой подсветки…Русские не настолько хороши.
Федор фон Бок понятия не имел о тяжелых ударных вертолетах, с азартом охотящихся за железнодорожными эшелонами и автоколоннами немецких снабженцев.
— Пора с этим кончать, — слова командующего прозвучали исключительно громко на фоне тишины его кабинета. А пятая точка вдруг начала предчувствовать приближающуюся катастрофу.
А настроение Гудериана было еще хуже. Счет потерянных конвоев шел уже на десятки. Затребованное подкрепление до него попросту не доехало, бесследно растворившись в этих бескрайних русских лесах. И ситуация становилась все хуже. Потеря танков и без того была не слишком радужным событием, но кошмар с тылами делал все еще неприятнее. Постоянно атаковались колонны с боеприпасами и топливом! Бензина и снарядов было все меньше и меньше, а продвижение вперед становилось все медленнее и медленнее. А ведь это у русских должны быть проблемы со снабжением, а не у сынов Германии!
Чертыхнувшись, Гудериан вышел из штаба подышать свежим утренним воздухом. Прогуливаясь, он увидел расположившийся невдалеке на короткий отдых танковый батальон. Генерал-полковник посмотрел в сторону веселящихся танкистов. Тяжкие думы слегка отступили.
"О чем я вообще думаю? Мои ребята разорвут этих большевиков. А тылы…Подтянутся войска второго эшелона и мы их сомнем. Осталось чуть-чуть", — Гайнц улыбнулся и, насвистывая веселую песенку, пошел обратно в штаб. Неожиданно невдалеке ощутимо громыхнуло. Командир 2-ой танковой группы услышал громкий звук, а затем его швырнуло в стену. Потерявший сознание генерал уже не видел взрывов на месте батальона, переставшего существовать буквально за считанные минуты. Он не видел и уничтожение своего штаба, получившего сполна третьим залпом. И он тем более не видел, как находящиеся в сорока двух километрах от городка батареи «Коалиций-СВ» уже несколько минут спустя снялись с места и стремительно ушли.