Поступок викинга ошеломил Розу. Ведь этот варвар… проявил истинную доброту и великодушие. Слезы обожгли глаза Розы, и она наклонила голову, пытаясь их скрыть.
Да, ей не следовало выдавать своих чувств. Ведь она хозяйка Сомерфорда, поэтому не должна проявлять слабость.
И вообще, почему она решила, что Гуннар Олафсон способен на великодушные поступки? Ведь он же объяснил, почему спас мальчика. Причиной тому были его языческие верования. Да, он действительно бесчувственный человек, каким и должен быть варвар. Констанс наверняка ошиблась. Разве он может быть благородным рыцарем? И разве у благородного рыцаря может быть такой устрашающий вид? Меч со странным именем Фенрир. Да еще и щит с изображением оскалившегося волка. К тому же благородные рыцари не убивают за деньги!
Но как бы то ни было, по отношению к глупенькой служанке Гуннар Олафсон проявил доброту. Да-да, доброту и великодушие — этого нельзя было не признать.
«Но почему он так поступил? И что он за человек?» — спрашивала себя Роза, вцепившись в подлокотники кресла. Ей казалось, что у нее голова идет кругом от всех этих вопросов.
И действительно, разве может дикарь викинг быть добрым? Ведь иногда ее отец и брат тоже проявляли доброту, но эта была лишь уловка — способ обмануть людей и добиться своего. Должно быть, и Гуннар Олафсон не чурается подобного обмана. Копит запас благосклонности на многие и многие недели. По новой девушке — каждую ночь!
Да и какая женщина способна устоять перед мужчиной, если он не только красив, но и добр?
Подняв свой кубок, Роза сделала большой глоток и тут же закашлялась.
— Что с вами, госпожа? — Брат Марк с любопытством посмотрел на нее.
— Да, что случилось, Роза? — спросил Арно. Во хмелю он совершенно забыл о том, что должен выказывать своей госпоже должное уважение.
Откашлявшись, Роза проворчала:
— Наверное, вы хотели сказать «леди Роза», не так ли, сэр Арно?
Арно д'Алан нахмурился, его щека задергалась, а карие глаза превратились в узкие щелки. И выглядел он сейчас… выглядел очень странно. Розе вдруг показалось, что его лицо сделалось совершенно незнакомым — словно перед ней сидел не сэр Арно, а какой-то другой человек. По спине Розы пробежал холодок, но она тут же отбросила неприятные мысли. Что ж, если она и обидела сэра Арно, то ничего страшного. В последнее время он стал слишком уж самоуверенным, и его следовало поставить на место.
— Примите мои извинения, госпожа, — произнес сэр Арно, изобразив раскаяние. Однако в его пьяном голосе слышалась насмешка.
— Вы всегда так убийственно действуете на женщин? — спросила Констанс, с улыбкой глядя на Олафсона.