– Не важно? – возмущенно прошипела она. – А что для тебя важно?
Он молчал, опустив голову.
– Что для тебя важно? Карты? Девчонки?
– Ну не надо, не заводись. – Крис сделал примирительный жест, но Джина отшатнулась от него, как от ядовитой змеи.
– Не прикасайся ко мне!
– Не буду.
– Ты помнишь Нассау? Помнишь, как мы удирали оттуда? Без денег. По твоей милости.
– Но...
– Помнишь, какие ты давал обещания?
– Я их выполнил.
– Выполнил? Черта с два! – Гнев начал понемногу остывать, и Джина опустилась на кровать. – Как ты мог, Крис? После всего, что у нас было...
– Так сложились обстоятельства.
– А о нас с Коннором ты подумал?
– А ты бы предпочла, чтобы меня убили? – вспылил он. – Ты бы хотела увидеть меня с перерезанной глоткой?
– Может быть, так было бы лучше для всех, – с горечью пробормотала она. – Тогда от тебя уже никто бы не пострадал.
Он удивленно посмотрел на нее.
– Ты это серьезно, Джин?
– Серьезней не бывает.
– Нет. – Он покачал головой. – Неправда. Я же знаю тебя. Ты никому не желаешь зла.
– Когда-то так оно и было, Крис. Но теперь я другая. Ты даже не представляешь, на что я способна.
Некоторое время он смотрел на нее сверху вниз, внимательно и настороженно, словно отыскивая знакомое, то, за что можно зацепиться, на чем можно сыграть.
– А ведь ты все еще любишь меня, Джин.
– Что? Даже не думай! Я...
Он склонил к ней голову и поцеловал в губы, одной рукой перебирая подобранные на затылке волосы, волнами спадавшие на плечи, а другой – еще сильнее прижав ее к себе.
Нежное прикосновение его губ стало для нее полнейшей неожиданностью. После всего, что произошло, она была вправе ожидать грубого насилия, но Крис мягко и нежно водил губами по ее губам, раздвигая языком стиснутые зубы.
Что за напасть такая! Джина была убеждена, что прожитые без него месяцы начисто стерли воспоминания как о нем самом, так и о том, какой властью он над нею обладал. Так ведь нет! В ней сейчас жили две женщины. Одна любила его и безумно желала, другая – ненавидела и жаждала избавиться от проклятых чар.
Но как же приятно снова оказаться в его объятиях! И если она устроит себе, так сказать, прощальную ночь любви, то ничего страшного ведь не случится? Желания, которые она столько месяцев пыталась подавить, настойчиво требовали выхода.
Обвив руками могучую шею Криса, Джина со стоном разжала зубы и ответила на поцелуй.
Кровать была совсем рядом, и Джина рухнула на нее, увлекая за собой Криса, так и не оторвавшего рта от ее губ и не разомкнувшего объятий. Левой рукой он нетерпеливо шарил по ее спине, а нащупав наконец молнию, решительно потянул вниз.