Отношение самого Манштейна к версиям о предке Меншикова достаточно определенно: «Я всегда находил первое мнение более близким к правде. Несомненно верно, что Меншиков низкого происхождения; он начал с должности слуги, после чего царь взял его в солдаты первой регулярной роты, названной им потешною. Отсюда же царь взял его к себе, оказывая ему полное доверие».[5]
Мнение о низком происхождении Меншикова разделял и известный историк второй половины XVIII века князь М. М. Щербатов. Он писал свои сочинения много лет спустя после смерти Меншикова, поэтому можно предположить, что он либо черпал сведения о нем из несохранившихся источников, либо пользовался свидетельствами младших современников светлейшего. В своем памфлете «О повреждении нравов в России» Щербатов писал: «Пышность и сластолюбие у двора его (Меншикова. – Н.П.) умножились, упала древняя гордость дворянская, видя себя управляема мужем, хотя достойным, но из подлости произсшедшим…»[6]
Подробнее всех о детских и юношеских годах Меншикова сообщает француз на русской службе Вильбоа. Как и многие современники, Вильбоа писал, что отец Меншикова «был крестьянин, получавший пропитание от продажи пирожков при воротах кремлевских, где завел он маленькую пирожковую лавочку». К своему ремеслу он привлек и сына, вертевшегося с лукошком в Кремле, где покупателями товара были стрельцы и солдаты, с которыми разбитной продавец часто шутил. Проказы Алексашки забавляли и Петра, наблюдавшего за ним из кремлевского дворца. Непосредственное знакомство царя с пирожником состоялось, писал Вильбоа, при следующих обстоятельствах: «Однажды, когда он сильно кричал, потому что какой-то стрелец выдрал его за уши, уже не шутя, царь послал сказать стрельцу, чтобы он перестал обижать бедного мальчика, а с тем вместе велел представить к себе проказника продавца пирожков».
Остроумие и находчивость мальчика, ровесника царя, понравились Петру, и тот велел его вымыть и одеть, чтобы определить к себе пажом. С тех пор Петр стал неразлучным с Меншиковым, и приятель царя, одаренный способностями мгновенно все схватывать, стал быстро возвышаться.[7]
Сюжет, изложенный Вильбоа, близок к сентиментальной сказке о превращении нищего в принца. По-иному описывает сближение Петра с Меншиковым Петр Брюс.
По версии Брюса, Петр воспылал доверием и любовью к Меншикову после того, как тот предупредил его о грозившей ему смертельной опасности: Меншиков якобы рассказал царю о намерении бояр отравить его во время очередной пирушки.
Разноречивость версий, подчас содержавших явный налет фольклора, свидетельствует, с одной стороны, об интересе современников к карьере Меншикова, а с другой – подтверждает факт, что и для них, современников, в возвышении князя было немало загадочного.