Лунь (Клочков) - страница 68

Зажужжал ПМК, я пролистал сообщение. «Привет, сталкер. Слышал я, что случилось. Вертолёт к Янтарю направляется через пару часов, по пути выкинет тебя на Агропроме, я договорился. Поспеши, ждать не будут. Проф». Спасибо, профессор. Схватив рюкзак, я покидал в него консервы, аптечки, патроны, кинул на плечо «Сайгу» сгрёб в охапку «Кольчугу» и рванул из дома. Как же я сразу не допёр, что жива Хип, ждёт меня там, может, ранена или прячется от кикимор в старом схроне. А я сижу здесь, мерзавец, в потолок пялюсь. Бегом, бегом…

– Далеко собрался, сталкер? - Окликнул меня странно знакомый голос, когда я выбежал из подъезда и устремился к НИИ.

Я обернулся.

У крыльца стояла Хип. В обожжённой, грязной «Кольчуге», исхудавшая, бледная, с забинтованной рукой. Живая.

– С днём рождения, Лунь, - Хип протянула мне мятую файловую папку с паспортным бланком. - Подарок тебе.

– Пойдём домой, родная, - я посмотрел в небо, удивительно чистое, синее, какого давно уже не видел в Зоне, и растворился в нём от захлестнувшего душу счастья.



*** 

– Такие дела. Великий был сталкер. - Лихо опрокинул в себя стопку перцовки. - Жаль. Всё Зона, гадина, она довела.

– Девчонку жалко. Привыкла она к нему, до сих пор убивается. Сбрендил то он всего за день до её возвращения, - добавил Фреон. - Отчего так, дружище, настоящие люди страдают, а всякая погань, - сталкер неприязненно покосился на Саранчу - живёт и здравствует.

– Что врачи говорят?

– Не узнаёт никого, бормочет что-то и счастливо так улыбается, - вздохнул Лихо. - Радостно ему, глаза так и горят… всё что-то про Зону, Фугаса, земля ему пухом, а чаще с Хип разговаривает, по ночам особенно. Совсем плох.

– Я к нему в больничку заходил… фруктов там, и прочего передать, - Барин задумчиво покусал ус. - Узнал он меня, мужики.

– И чё сказал?

Барин невесело усмехнулся:

– Любит, говорит, тебя Зона, Барин. К чему бы это, а?

Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде "полынь"; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки.

Апокалипсис Иоанна.

Звезда Полынь

Зоны больше не было.

Не было смерти. Остались только мы. Я и Хип. А там, где раньше была выжженная трава, где росли изуродованные радиацией деревья, где от воды поднимался ядовитый туман, и бродили чудовища Зоны, теперь раскинулся чудный, прекрасный сад…

Тёплый, сухой ветер блуждал в кронах стройных зелёных деревьев, сверкали быстрые, как вздох, прохладные ливни, нежное эхо отзывалось шуму падающей с неба чистой, вкусной воды. Мы любили сидеть на веранде, пережидая краткую непогоду под шиферной крышей, чтобы потом, огласив окрестности ликующим воплем, бежать к лесному озеру или, выпив настоянного на дикой мяте чая, неспешно прогуляться в тени старых аллей, послушать шёпот вековых деревьев.