Вот почему вместо того, чтобы помогать механикам обслуживать мотор или зубрить расположение приборов в кабине 'ишака', он, на свою беду, оказался в штабе.
И нарвался…
– Товарищ младший лейтенант! Почему не приветствуете командира, как положено? – услышал Владимир за своей спиной начальственный окрик. Повернувшись, он увидел знакомые бесцветные глаза, холеные бакенбарды и тонкие усики старшего лейтенанта Ледневича. – В чем дело? Вы что устав позабыли?
– У меня же нет глаз на затылке, – сказал Владимир. И прикусил язык, но было уже поздно…
– Как отвечаете старшему по званию? – заорал, заводясь с пол оборота, Ледневич. – Под арест захотели?
– Какой еще арест? Ты что, белены объелся? – не сдержался Владимир.
– Вы мне не тыкайте, товарищ младший летчик! Я адъютант эскадрильи! – визжал Ледневич. – Как вы смеете так разговаривать с начальником! Я вас проучу! Это вам не авиашкола!
– Извините, товарищ а д ъ ю т а н т, я вас не заметил. И попрошу на меня не орать, – как можно спокойнее сказал Владимир.
Как ни странно, тон Ледневич понизил. Но слова его были пропитаны ненавистью:
– Как адъютант эскадрильи, я отстраняю вас от полетов! За нарушение устава Красной Армии! На неделю… Вы будете назначены дежурным по старту… Я немедленно подаю рапорт комэска! Решение о вашей дальнейшей судьбе будет принимать он… – Ледневич злобно прищурился. – И поверьте, я вам не завидую!
С этими словами он повернулся и направился в кабинет комэска.
Владимир обреченно посмотрел ему вслед и с тоской подумал о том, что к самостоятельным вылетам его теперь допустят очень и очень не скоро.
Когда по прибытии в полк Владимир Пономарев был направлен для прохождения службы в первую эскадрилью и узнал, что старший лейтенант Ледневич в этой эскадрилье служит адъютантом, в его душе шевельнулось недоброе предчувствие. Но ничего поделать было уже нельзя.
Эдуарда Ледневича он знал давно. Они вместе учились в восьмой Одесской авиашколе пилотов. Ледневич был старше на один курс и выпустился на полгода раньше Владимира, в мае тридцать восьмого. Учился он неплохо, подход к начальству находить умел и при выпуске получил по два кубаря на каждую петлицу, а не по одному, как многие другие.
Позднее ему рассказали, что лейтенант Ледневич и в эскадрилье быстро сумел найти общий язык с начальством – комэска капитаном Куцепаловым и его закадычным дружком и заместителем старшим лейтенантом Иванищевым.
Рыбак рыбака видит издалека. Куцепалов делил спирт, отпускаемый на обслуживание матчасти, далеко не в равных долях. И бóльшую из них оставлял себе, чтобы потом употребить в компании своего земляка и собутыльника Иванищева.