Он отзывался на мои ласки легко и непринужденно, словно давно этого ждал и хотел. Эрих вспыхнул как свечка. Может, у него давно никого не было? Но, по большому счету, это не важно. Какая мне разница? Главное, что все еще впереди.
Вся ночь ласковым игривым котенком легла у моих ног, звезды горели в темно-изумрудном прозрачном небе и в его глазах. Он все пытался найти сходство с Анной, потом мечтал об Анне, а потом просто был со мной. Кажется, получилось…
Уснули мы в объятьях друг друга. Спокойные и совершенные, как никогда раньше.
Утро оказалось каким-то серым и мрачным, мне абсолютно не понравилось. Эрих тоже куда-то исчез. Я лежала на кровати и не шевелилась. И никак не могла понять, что именно со мной произошло. В себе я чувствовала изменения, но не могла понять, какие. Эрих тоже мне что-то дал взамен. Обычно такого не происходит…
Его шаги послышались из большой гостиной, у меня странно-совершенный слух. Он нервными шагами мерил комнату, семь туда — семь обратно. Остановился. Наверное, в очередной раз рассматривает одно из полотен. Скорее всего, одну из работ Данте. Они его зацепили за живое.
Еще пара нервных шагов. Очередная остановка перед понравившейся работой. Интересно, о чем он сейчас думает? И что ему дала эта ночь? Что изменилось?
Я решилась на подъем. Наверное, он давно поднялся. Я потянулась и решительно поднялась с постели. Уже явно не утро…
Накинула на себя легкий полупрозрачный халатик цвета розового жемчуга, как раз под цвет волос. Сами волосы собрала в простую высокую прическу. Конечно, длинные волосы это невероятно красиво, но очень длинные волосы это еще и не всегда удобно. Я умылась, и сразу же пошла в кухню, поставила чайник на плиту. Эрих пришел через несколько минут, я как раз успела заварить кофе.
В его глазах застыл немой вопрос.
— Доброе утро, Эрих, — мило улыбнулась я. Интересно, что он хочет? Он странно на меня смотрит, будто увидел что-то новое. Что не так?
— Доброе утро, Таллин. — Он старательно отводил глаза.
— Что не так? — На этот раз у меня точно появились рога, копыта и раздвоенный язык.
— Понимаешь, Таль… Я не знаю.
— Не знаешь что?
— Ничего! Просто все так внезапно получилось… и я понял, что на Анне мир не заканчивается… — Я протянула ему чашку с дымящимся кофе. — И что работа это не все.
— Похвально. Что-то еще?
— Не знаю. Появилось какое-то бешеное вдохновение. Только я никогда ничего не умел делать… Ни стихи писать, ни петь, ни рисовать. И я теперь никак не могу придумать, что с ним делать…
— Не знаю. Делай то, что у тебя лучше всего получается.