– Да, жаль, лопухнулся ты. Ментов много – не разыщешь. В нашем участке наверняка его не знают. Раз он начальник, не пойдет он в районный околоток представляться. Я могу спросить у одного «авторитета», умный мужик, поймет: коли беда такая, можно и к менту, и к черту обратиться. Я спрошу, но ты не надейся особенно, главное – не трепись, люди неправильно понять могут.
– У меня нога больная, а не голова, – обиделся Александр. – Может, сегодня и спросишь, а то болит – сил нет.
– Если найду того человека, – неуверенно ответил Захарченко. Он прекрасно помнил телефон Гурова и очень хотел помочь другу.
Гуров узнал о разговоре от службы прослушивания, так что, когда позвонил Захарченко, полковник уже просчитывал варианты, но действительного положения вещей, конечно, определить не мог.
Записали разговоры в квартире Галея и контрразведчики, но для них, не знавших всей предыстории, болтовня пацанов не представилась заслуживающей внимания, потому как участковый регулярно наведывался в квартиру.
Разговор братьев Галеев между собой был записан непосредственно и на загородной вилле. Когда полковник Ильин приехал для решающей встречи с Галеем, то первым делом прослушал запись, но и опытный контрразведчик не нашел в записи ничего интересного.
Виктор Иванович Якушев, как простой смертный, прошел через таможню и пограничный контроль в международном аэропорту Шереметьево. Пожелай он, и с такими формальностями можно было справиться без труда, но у Якушева существовал принцип: пользоваться привилегиями лишь в тех случаях, когда без них обойтись невозможно. Это в какой-нибудь задрипанной буржуазной стране вроде Франции перед законом все равны, а в России к серьезным людям относятся серьезно и с должным уважением. И лишь пожелай Якушев, так его бы с низким поклоном провели мимо таможенников и пограничников. Но, как уже было сказано, у миллиардера существовали принципы, и он, как и все, выполнил необходимые формальности.
Рейс немного задерживался, и Якушев прошел в ресторан и взял пиво, что позволял себе крайне редко, так как боялся располнеть. Настроение у него было какое-то противоречивое. С одной стороны, вырваться из круговорота деловых забот было приятно, можно расслабиться и ни о чем не думать. С другой, ни о чем не думать практически невозможно.
Он читал, что в основе любого крупного состояния, возьми хоть Ротшильдов, хоть Морганов, лежит преступление. Почему он, Виктор Якушев, должен составить исключение? Вернуть Россию на подобающее ей место в мире могут лишь дисциплина, порядок и труд, в основе же, безусловно, должен лежать капитал. Очень красиво и значимо, только зачем людей убивать? И не надо себя оправдывать, что нынешние правители убили в сотни раз больше.