— Мать вашу, это нелепость! История давно быльем поросла. Элька родила не от Тимура, и он давно уже и думать забыл. Все забыли! Ему бы в голову не пришло в том белье копаться… Может, он как-то и помогал Эльвире, только вряд ли. Для Тимы имело значение… ну чтобы его плоть и кровь! Даже малейшее сомнение для него было неприемлемо. А там не сомнение, там факт… наличия отсутствия его плоти и крови. Я уже заговариваюсь! Короче, потомства ему хватало… тем более, что один, оказывается, еще в проекте, — Нонна поделилась… Припугнуть он Риту мог, но не более того! К тому же Элька и дня не прожила бы без того, чтоб не проболтаться всему свету про такой куш…
Тут стало понятно, какой козырь припас за пазухой Юсупов:
— Тогда может быть вы мне объясните, почему отчество у сына Эльвиры — Тимурович. Я ведь паспорта взял, у кого были… и изучил их.
— А у многих ли они были? — Клим понимал, что мелкие соскоки с темы не спасут ничью репутацию, но он был готов отдать голову на отсечение, что Юсупов опять стреляет по воробьям.
— Нет, только у двоих, — со злорадной учтивостью ответил Алим. — Еще у Дольской.
— Да о чем мы трем опять? Еще раз повторяю, что Тима не был идиотом. А как получилось с отчеством — никого не касается. Не увековечивать же было того подонка из Мухосранска, от которого она залетела… Элька вообще его толком не знала. В общем, это отец наш на нее надавил. И редкий случай, когда она его послушалась. А отцу Тимур нравился, он говорил: вот мужик что надо… — Гарин замолчал на минуту, а потом, каждый звук пропитывая агрессивным презрением, почти шепотом произнес, — Теперь все всем ясно, да?
Алим сразу притух. Умный «питбуль»: точно знает, до какой степени можно злить хозяина. "Сильный, меткий….." — пронеслась в климовой голове реплика Юсупова про убийцу. Симметричным эхом вторили измышления Маргариты: "Сильная женщина…" И моментальным снимком всплыло бледное лицо Эльки с посеревшими, как мраморная рябь, веснушками. Гаринская порода себя в обиду не даст? Но об этом позже. Сейчас главное — отвлечь Суповой Набор, чтобы он не утомлял своей солдафонской этикой. Она мешает думать.
— Кто-нибудь уже говорил с Георгием? — деловито справился Буров.
Да никто ни с кем еще не говорил, кроме тебя, — раздраженно ответил Силя.
Алим, может вы попробуете? Учитывая характер преступления было бы логично побеседовать с Собакиным, — туманно пояснил Клим, про себя извиняясь перед Гогелем за использование в роли буфера. А кем еще затыкать амбразуру — мужиков-то не осталось!
Сильвестр кивнул.
— Ну после того, как разберусь с Маргаритой… — Алим решил не идти в одиночку против двоих.