Фотографии Дэнни Ратклиффа не было и в младшей школе, но Харриет нашла его фамилию в классе Пема. Вместо фотографии на странице был помещен рисунок, изображавший подростка, сидевшего упершись локтями в стол и державшего листок бумаги, вверху которого корявыми буквами было написано: «Поддельный экзаменационный лист». А под ним подпись: «слишком занят — фото нету».
Получалось, что если даже его не выгнали из школы, он отстал от класса, по крайней мере, на год. Когда же это случилось?
Усилия Харриет все-таки принесли плоды — она нашла фотографию Дэнни в одиннадцать лет. Тогда он был даже красив, но какой-то пугающей, почти отталкивающей красотой — густые вьющиеся волосы падают на лоб, закрывая один глаз, а другой глядит из-под темных прядей с воинственной злостью, губы издевательски растянуты, словно он сейчас плюнет в камеру жвачкой или вишневой косточкой. Харриет удовлетворенно вздохнула. Взглянув на фотографию еще раз, она аккуратно вырезала ее из альбома и вложила в свою оранжевую книжку.
— Харриет! А ну быстро иди сюда! — прогремел голос Иды из-под лестницы.
— Что случилось, мэм? — крикнула Харриет, быстро запихивая альбом под кровать.
— Кто это прорезал дырки в такой хорошей коробке для завтрака?
Хилли не пришел навестить ее после обеда, не пришел и вечером. Когда он не появился и на следующее утро, Харриет решила, что она пойдет к Эдди завтракать. Моросил дождь, и настроение у Харриет было под стать — слезливое.
— А ведь еще дьякон, ты только подумай! — горячилась Эдди, расхаживая по кухне в джинсовом комбинезончике, который выгодно подчеркивал ее мальчишескую фигуру. Она собиралась провести этот день, ухаживая за могилами конфедератов в обществе дам из клуба садоводов. — Но, мадам, — протянула она, выпятив губы трубочкой и имитируя гнусавый голос мистера Дайла. — «Грейхунд» возьмет с вас восемьдесят долларов за проезд. — «Не сомневаюсь! — ответила я. — И не нахожу это странным, представьте. Мне всегда казалось, что „Грейхунд“ — коммерческая организация и живет не на подношения прихожан, не то что церковь!»
Эдди произнесла эту тираду, откинув голову назад и глядя на Харриет испепеляющим взором. Она не обратила никакого внимания на необычную молчаливость внучки, и это повергло Харриет в еще более мрачное настроение. Она решила вообще не разговаривать с Эдди, пока та сама не спросит, что случилось.
— Конечно, я не стала напоминать этому говнюку о том, как он поступил с папой, — продолжала Эдди таким голосом, что Харриет стало ясно, что только чудом «говнюк» избежал этой страшной участи. — Понимаешь, в конце жизни наш папа стал совсем плохо соображать, и эта так называемая «инвестиция» в никому не нужную машину лишила его последних денег. Милый мальчик Рой мог с таким же успехом просто подойти и засунуть руку в папин кошелек. Что он и сделал. Никогда ему этого не прощу!