— А это что? — спросил Лойял.
— Лекарство от головной боли.
— Наш Фариш — инвалид, — вступил со своего места Дэнни и хихикнул.
— Помилуй Бог, — обратился Лойял к Гам, которая к этому моменту тоже доползла до лаборатории и теперь стояла на пороге. — Воистину, мэм, Господь подвергает вашу семью горестным испытаниям.
Фариш вскинулся — он вовсе не желал, чтобы его недуги приравнивались к дебильному состоянию Кертиса, но Гам благодарно схватила Лойяла за рукав.
— Ты прав, мой мальчик, — залепетала она, трагически качая головой. — Уж как я мучаюсь с этим раком, никто и представить не сможет, а еще и артрит, и диабет, а теперь вон и селезенка увеличена… А вот здесь, посмотри, — он показала на черное пятно у себя на шее величиной с четвертак, — вот как раз тут доктора поставили катетер бедной Гам…
— Так когда начинается ваше змеиное представление? — бодро вмешался Дэнни, успевший принять свою дозу «лекарства от головной боли».
— Скоро начнется, — проворчал Юджин. — Нам пора, — обратился он к Лойялу, — пошли давай.
— А еще, — продолжала Гам, не отпуская рукава Лойяла, — они запустили в мои вены, ну, как его? Шарик такой, чтобы он чистил кровь, а потом…
— Гам, нам пора идти.
Гам фыркнула и с сожалением отпустила свою жертву — не часто ей удавалось найти такого благодарного слушателя.
Харриет ушла от Тэтти пешком. Ей совсем не хотелось возвращаться домой, поэтому она прошагала до самой Мейн-стрит, в тысячный раз рассматривая особняки бывшей знати, стоявшие за обвитыми глицинией высокими заборами, — каждый из них был построен на свой лад и не похож на другой. Казалось, здесь можно найти образчики чуть ли не всех архитектурных стилей на свете — классический, готический, ампир, рококо, итальянский, викторианский, — какого только не было.
На улице постепенно темнело. Вот мимо проплыл светлячок, мигнул зеленоватым глазом и погас. А вот два других мигнули ей с другой стороны улицы. Харриет решила пройти еще чуть-чуть дальше, до отеля «Александрия». Вообще-то это полуразрушенное здание хоть и носило название «отель», таковым не являлось уже очень давно, чуть ли не с конца девятнадцатого века. По рассказам местных жителей, когда-то в стародавние времена желтая лихорадка косила население южных штатов и Александрия оказалась заполненной беженцами, которые в панике двигались на север, пытаясь спастись от смертельной болезни. В те дни отель, который еще функционировал как отель, был заполнен умирающими — их укладывали рядами, как селедку в банку, на верхний ярус. Некому было ухаживать за больными, даже воды им подать было некому, только по вечерам приходили солдаты в закрывающих нос и рот повязках и стаскивали мертвецов на нижний этаж. Говорят, стоны, мольбы о помощи и проклятия разносились по всей округе на несколько километров. С тех пор здание пустовало — все попытки открыть там то магазин, то чайную заканчивались неудачей. Зловещее это было место, и никто из местных жителей туда и носа не казал. Завидев в конце пустой сумрачной улицы белую развалину бывшего отеля, зияющую пустыми глазницами-окнами, Харриет нерешительно остановилась. В сумерках ничего нельзя уже было разглядеть, но вдруг ей показалось, что она видит какое-то движение в верхних окнах — что-то промелькнуло, то ли простыня, то ли тряпка, — и Харриет повернулась и помчалась обратно с такой скоростью, будто за ней гналась стая привидений.