– Так все-таки что это было – во дворе? – проорал он, пытаясь перекричать «Раммштайн».
– А тебе не по херу? Тополя старые вырубали, ветки в кучу свалили! – крикнул в ответ Акундин, не отрывая взгляд от дороги.
«Какие ветки, зима же скоро?» – вспыхнула и погасла в голове у Глеба одинокая мысль.
– А что это за люди? – не унимался он, пытаясь с помощью вопросов хоть как-то избавиться от липкого страха.
– Ты че, мент?! Много будешь знать – мало проживешь! – вдруг взорвался Алексей и зыркнул на него так, что Глеб вздрогнул.
Ему на мгновение показалось, что каждая радужка Акундина заполнила весь глаз, полностью вытеснив белок, и хозяин «Тойоты» стал похож на дикого зверя, большого и очень опасного.
Глеб сморгнул, пригляделся:
«Уф, показалось. Это от усталости и нервов. Выпить бы сейчас…»
– Куда мы едем? – крикнул он.
Алексей неожиданно спокойно указал сложенной лодочкой рукой – туда, мол, вперед.
Проскочив мост, Акундин резко свернул во двор, сбрасывая скорость, завертелся по каким-то проулкам, подворотням; фары «Тойоты» то и дело выхватывали из темноты мусорные баки, алкашей на скамейках, целующиеся парочки…
«Следы заметает», – решил Глеб, откинулся на сиденье и закрыл глаза. Ему безумно захотелось спать.
Гюрза – Вепрю:
Срочно нужна вся информация по сатра Акунду. На данный момент мы потеряли клиента. Пробиваем по связям.
Вепрь – Гюрзе:
Информация будет в самое ближайшее время. Я разочарован.
Гюрза – Вепрю:
Успокойтесь, ничего фатального не произошло. Рабочий момент.
Они ездили так еще часа три, петляя по Москве, пока Алексей наконец не остановил машину в глухом закутке между гаражами. Здесь было темно и тихо. Справа нависала громада многоэтажного дома, слева, за гаражами, серела огромная опора эстакады Третьего транспортного кольца.
Погасли огни на приборной панели, выключилась музыка. Салон «Селики» затопила звенящая тишина. С треском расстегнув ремни, Алексей повернулся к Глебу, открыл крышку бардачка и принялся что-то искать там, бормоча:
– Я же точно помню… Блин, да где же? Ага, вот он!
Сквозь лобовое стекло в салон проникал жиденький свет, не свет даже, а отблеск московских огней. И в этом неверном сумраке Глеб увидел, что рука Акундина сжимает раскладной нож и лезвие движется прямо к его голове.
– Ты что?! Ты что?! – Вскрикнув, Глеб забился в ремнях, тщетно пытаясь освободиться.
– Не дергайся, – с усмешкой произнес Алексей и ткнул ножом в разорванный пулей подголовник. Несколько секунд он ковырял лезвием в дыре, потом что-то скрежетнуло.
– Есть! – удовлетворенно оскалился Акундин, двумя пальцами сжимая пулю. – Тэ-экс, посмотрим, посмотрим…