– Куда? – моргая слезящимися от недосыпа глазами, лениво спросил он.
«Поедем к Милке, – подумал Глеб. – Час на дорогу, потом перекусим и решим, как быть дальше».
Он назвал адрес, кивком согласился с объявленной бомбилой ценой и махнул Акундину – садись.
– Мы куда? – спросил Алексей, когда «Рено» тронулся с места.
– К Милке. Это моя бывшая девушка.
– Бывшая – это хорошо, – хмыкнул Акундин. – Красивая?
Глеб хотел ответить утвердительно, но, подумав, уклончиво сказал:
– На любителя. Рыжая.
– Рыжая – это тоже хорошо, – несмотря на бившую его дрожь, засмеялся Алексей. – Рыжие в постели – огонь! Или нет?
Ничего не ответив, Глеб отвернулся к окну. Ему не нравился этот человек, с которым его свела судьба. Судя по всему, он во всем был полной противоположностью Погодина. И то, что теперь они, как говорится, ходят в одной упряжке, Глебу тоже не нравилось…
Я в жизнь, как в воду —
Нырну с разбега,
Не зная броду,
Не видя брега.
И если свая
Ждет под водою,
Судьба такая
Страшит, не скрою.
Вепрь – Гюрзе:
Информация по Акунду будет утром. Что с клиентом?
Гюрза – Вепрю:
Все нормально, идем по следу.
К дому, где жила Милка Игнашевич, бело-желтой семнадцатиэтажке, торцом выходящей на Ленинский проспект, они подъехали только в половине шестого. Третье транспортное кольцо оказалось закрыто на ночной ремонт, а набережная у Кремля перекрыта милицией из-за аварии – какой-то обкуренный стритрейсер не справился с управлением, протаранил столб, тот рухнул поперек дороги, проломив чугунную ограду набережной и оборвав провода троллейбусной линии.
Милка вставала рано, она была классическим жаворонком, в чем тоже не совпадала с Глебом, любителем поспать. И как всякий жаворонок, утром девушка имела отличное настроение и видела все в радужном свете. «Никаких проблем не будет», – уверил себя Глеб и набрал номер квартиры на пульте домофона.
Под заунывные сигналы, доносящиеся из решетчатого динамика, он начал прикидывать, что станет говорить бывшей подруге. Перебрав в уме разные варианты, решил остановиться на самом простом:
«Мила, привет. Мы с товарищем – кстати, познакомься, Алексей – попали в неприятности. Мы поживем на твоей даче пару дней?»
Про дачу Глеб придумал только что, и это был, пожалуй, самый надежный вариант укрывища. Дело в том, что бревенчатый деревенский дом под Александровом принадлежал двоюродной тетке Милки, очень пожилой и грузной женщине, которая давно уже не покидала своей московской квартиры. Дачу она щедро отдала в распоряжение племянницы, пообещав, что после смерти дом отойдет Милке в собственность.