– Хочешь, песенку спою? – я пошла на отчаянный шаг.
Вокальные данные у меня не очень, но петь все же люблю. Дракончики, видимо, не ожидали услышать такое предложение, в их глазах читалось удивление. Голубая драконочка замолчала, чего мы и добивались.
– А ты умеешь петь? – поинтересовался Ти’Рей.
Вот те раз. Неужели не верят? Сейчас исправим положение. Репертуарчик бы вспомнить. Что-нибудь из детских песен. Как назло, кроме «Пусть бегут неуклюже» в голову ничего не приходит. Впрочем, песенка добрая, детская. И я спела ее.
– Что такое гармошка? – поинтересовалась Ла’Рей.
– И что такое ветролет? – озадачил меня Ти’Рей.
– Вертолет, – поправила я дракончика.
– Пусть так, – кивнул Ти’Рей. – Это одежда такая у волшебника?
– Почему одежда? – вот она, детская логика.
– Ты сама пела «прилетит волшебник в голубом вертолете», – не унимался серый дракончик. – Значит, надел и прилетел.
– Это вертолет летает, – попыталась объяснить я. – Это машина такая, чтобы в небе летать.
– Зачем? – удивился Ти’Рей. – А крылья на что?
Да уж… Порой не знаешь, как с детьми разговаривать, как объяснить прописные истины. Хотя то, что взрослому кажется понятным и простым, для малыша сложно и запутанно. И необходимо немало терпения, чтобы все разжевать. Я приготовилась рассказать дракончикам, что к чему, но сизый туман вновь окутал меня.
– Найяр, Найяр, – Кира трясла меня за плечо. – Проснись, Найяр!
Открыв глаза, я резко села. Кибитка стояла на месте, а лица девчонок выражали сильный испуг. Снаружи доносились мужские голоса.
– В чем дело? – сон никак не хотел отпускать меня.
– Стражники, – угрюмо сообщила Кира причину остановки.
– Сейчас разберемся, – потирая лицо, пообещала я.
* * *
На перекошенное ненавистью и в то же время испугом лицо Иннокентия II Шимона не обратила внимания. Прям, беда какая! Ну, вышла из телепорта в его спальне, и что с того? Голых мужиков она, что ли, не видела? Или у него есть что-то такое, чего стоит стыдиться? В углу кровати пряталась под одеялом малолетняя наложница.
– В другой раз доиграешь в куклы, – небрежно бросила Иннокентию Шимона. – Одевайся, разговор есть.
Император знал – спорить с первой леди Ордена себе дороже. Повернувшись к наложнице, он велел ей убираться.
– Придешь ночью, – бросил Иннокентий всхлипывающей девочке.
Та кивнула и выскользнула за дверь.
– Старый извращенец, – фыркнула первая леди, глядя, как император натягивает штаны.
С языка Иннокентия готовы были сорваться ответные слова, но он предпочел промолчать. Император с трудом гасил в себе желание задушить нахалку. Нельзя, иначе последствия окажутся печальными. Развязывать войну с Орденом глупо и бессмысленно.