– Мне предлагают остаться в самом Кембридже, делать докторскую диссертацию, либо работать в крупной американской фармацевтической компании.
– И что ты решил?
– Пока не решил. У меня еще есть время до первого числа.
– Ты не должен забывать, что в первую очередь ты мусульманин, а уже потом выпускник Кембриджа.
– Я об этом всегда помню, – очень серьезно ответил Маджид, – и стараюсь не нарушать наших заповедей.
– Это очень хорошо, Маджид. Ты, наверное, удивился, когда увидел, что я пью пиво, этот алкогольный напиток, неугодный Аллаху. Но так нужно, иначе я вызвал бы ненужные подозрения. Если мы будем сидеть в этой пивной и пить минеральную воду, на нас сразу обратят внимание. Иногда во имя высших целей мы обязаны нарушать некоторые наши заповеди…
– Я понимаю.
– Мы хотим предложить тебе работу, Маджид. Очень сложную и очень ответственную работу. На благо всего мусульманского мира. Это будет работа, достойная такого человека, как ты.
– Я вам верю, уважаемый Бахыш-хан, но мои родители… Что они скажут? Ведь отцу было так трудно оплачивать мое обучение в Англии. Мы не настолько богаты, чтобы я отказывал американцам.
– Насчет денег можешь не беспокоиться. У тебя будет зарплата в несколько раз большая, чем та, которую ты получал бы в самой крупной фармацевтической компании Соединенных Штатов. И все долги твоего отца мы оплатим еще до того, как ты начнешь свою работу.
Маджид судорожно вздохнул. Провел рукой по лицу.
– Если все будет так, как вы говорите…
– Только так, Маджид, только так.
– Тогда я, конечно, согласен. Что я должен делать?
– Хорошо учиться. Тебе осталось еще несколько месяцев. Нам нужно чтобы ты получил самый лучший диплом, которого ты заслуживаешь.
– Я думаю, что все так и будет, – улыбнулся молодой человек.
– Прекрасно. Я тоже так думаю. Посчитай, что тебе нужно прямо сейчас. Много денег я пока дать тебе не смогу, но все же помочь мы тебе сможем. И твоей семье тоже поможем. Твоя семья пользуется особым уважением среди ливанских шиитов. Мы надеемся, что ты будешь достоин своей славной семьи. Ведь твой старший брат погиб во время ливанской войны?
– Да, – кивнул Маджид, – во время войны с израильтянами.
– Вот видишь. В вашей семье существуют такие традиции, так что ты просто обязан быть достойным памяти своего старшего брата и своего дяди Ибрагима аль-Кифти, который был известен на всем Ближнем Востоке. Его убили не мусульмане, как принято считать. Это предатели, люди, не имеющие в своем сердце Аллаха и предавшие своих братьев-единоверцев.
– Спасибо. Я даже не помню дяди. Он погиб, когда мне было только четыре года. Но память о нем живет в нашей семье. Моя мать была его младшей сестрой.