Эмма подозревала, что, когда между двумя мужчинами встаёт женщина, эмоциональное уравнение может измениться самым драматическим образом. «По её мнению, Бренд, конечно, изменился с тех пор, как она видела его юношей. Но что она знала? Она была всего лишь стареющей девицей, купившей себе мужа». Она начала заплетать волосы в косу.
– Возможно, когда Бренд отойдёт от потрясения, что ты здесь, его настроение изменится.
– Может быть, – произнёс Энтони, явно в этом сомневаясь.
Эмма завязала конец косы, поднялась и подошла к кровати. За окном падали снежные хлопья. Она надеялась, что они продолжат идти. Она всегда любила красоту и покой свежевыпавшего снега. Сняв халат и повесив его на стул, она скользнула под одеяла.
Таким же, лишённым эмоций голосом, как у неё, Энтони сказал:
– Ты можешь дать мне одно одеяло? Я постелю себе на полу.
Было бы намного проще, если бы он был подальше от неё, но она не могла быть такой эгоистичной.
– Ты там замёрзнешь, – произнесла она самым практичным тоном гувернантки. – Кровать достаточно большая для нас обоих, – она перекатилась на свою, дальнюю от него, половину, воздвигнув вокруг себя защитную преграду из одеял как безошибочный знак того, что она не потерпит никаких любовных поползновений.
Она услышала шуршание снимаемой одежды. Перед ужином она бы стала подглядывать, чтобы восхититься его телом. Но не сейчас.
Энтони погасил все свечи, кроме той, что стояла на подоконнике. На ней был жестяной отражатель, который направлял большую часть света в окно. Затем матрас под его весом прогнулся.
Хотя Энтони не прикасался к ней, Эмма остро чувствовала его близость. «Её муж. Она была абсолютно вправе перекатиться и прижаться к нему. Возможно, он крепко обнимет её и скажет ей, как она мила, и что он очень счастлив быть именно с ней, а не с Сесилией… Она не должна была думать о Сесилии. Теперь образ её мужа и женщины, которую он любил, отпечатался в её сознании. Он никогда так не смотрел на Эмму. С безжалостной честностью она признала, что, возможно, никогда и не посмотрит. Попытка построить новый брак в Харли была ошибкой. Их окружало слишком много призраков, и не все из них были мертвы».
С трудом сглотнув болезненный ком в горле, Эмма закрыла глаза и приказала себе заснуть.