Он поймал меня за руку уже в дверях и развернул лицом к себе.
— Вы ничего подобного не сделаете, девочка! Вы вообще ничего не скажете моей матери! Хватит ей на сегодня потрясений. Она лежит в своей комнате с головной болью, и я не хочу, чтобы вы бередили старые раны! Довольно ей и того, что пришлось перенести за последние дни.
Я попыталась вырваться, но Брок схватил меня обеими руками за плечи и встряхнул так, что голова моя откинулась назад. Я замерла под его суровым взглядом — он приказывал мне подчиниться, подавлял волю, и я наконец обмякла и перестала сопротивляться. Странное дело, но, когда он держал меня вот так крепко, мне внезапно захотелось броситься к нему в объятия. Если бы только он был добр ко мне, обнял, утешил, если бы он был со мной нежен… Но Брок оттолкнул меня с дороги и вышел из комнаты, а потом на улицу. Взгляд его был затуманен какой-то мрачной мыслью, челюсти сжаты.
Прислонившись затылком к дверному косяку, я попыталась привести свои чувства в порядок. Мне не нравилось то, что происходило со мной в присутствии этого человека. Почему я ненавидела Брока — имея на то все основания! — но всякий раз в минуту вспышки ярости меня неудержимо тянуло оказаться в его объятиях? Почему я смотрела на его губы и представляла себе, как он меня поцелует? Я презирала себя, считая, что предаю отца.
Прикрыв за собой дверь гостиной, я прошла в тихую уютную библиотеку, где можно было уединиться и спокойно подумать. Не хотелось только слишком много думать о странных чувствах, охватывающих меня при Броке Маклине.
Я сидела в сумерках, не зажигая свечи и не разжигая огонь. Лишь свет из коридора падал в библиотеку, когда туда быстро вошел Ян Прайотт. Он сразу же увидел меня и зажег лампу. Потом подошел ко мне и взял мои руки в свои.
— Я искал вас. С вами все в порядке, Миранда? Я только что узнал, что случилось. Спустился в городок пообедать и узнал про Тома Хендерсона.
— Значит, вам довелось услышать и о том, что я намеренно столкнула его с трапа и что меня приходил допрашивать полицейский?
— Миранда, пожалуйста, не надо. Эта сплетня быстро заглохнет. Людям нравится чесать языки, и зачастую они болтают такое, о чем сами же потом жалеют. Зачем вы пошли разыскивать этого типа? Ищете приключений на свою голову…
Я объяснила, что Том Хендерсон обещал что-то мне рассказать. Моя любовь к отцу, преданность ему не дадут мне смириться со страшным обвинением, которое все еще порочит его имя. Но даже Яну я не сказала того, что все время вертелось у меня на языке — о словах, сказанных Томом перед самой смертью. И про страшные шаги на верхней палубе я тоже не сказала. До сих пор сама не знаю, почему я так поступила.