Так что папа все свое время посвящал Трою. Они тренировались каждый вечер, даже по выходным. Я часто ходил в спортзал смотреть на них. Трой со мной никогда не разговаривал. Совсем меня не замечал. У него были свои друзья, очевидно. Его ровесники. Наверняка он считал меня просто ребенком. К тому же я был страшно робким. Боже, я был так подавлен. И в то же самое время на вершине блаженства. Находиться рядом с Троем уже было достаточно. Просто смотреть на него.
Я подобрал журнал и незаметно запихнул его под рубашку.
— И что же дальше?
— Мне всегда казалось — где-то глубоко внутри — что наступит день, когда мы с Троем Фламинго подружимся. Ох, я знал, что я тихоня, что он старше, что всё против этого, но я по-прежнему надеялся — молился — что это произойдет. Он мне часто снился, и в этих снах мы были друзьями. Но потом… потом все изменилось.
— Изменилось? Как?
— Это началось в тот день, когда я обнаружил полотенце. — Он запнулся и взглянул на меня. — Ох, боже, — пробормотал он.
— Продолжайте, — попросил я.
— Пожалуй, мне вообще не стоило этого говорить. Это из-за аспирина я так разболтался. Потерял голову. Я смущен, Карадог. Не могу продолжать.
— Но вы должны, — мне хотелось подойти к нему и потрясти. Заставить его рассказать. Но я не мог. Мешал журнал под рубашкой. — Что там было на полотенце? Что?
— Волосы! — громко ответил Папа Бритва. — Ну вот! Я сказал это! Вот что я нашел! Волосы! — Папа Бритва перевел дух и снова закрыл глаза. — Понимаешь, каждый вечер я смотрел, как он принимает душ. Я целый день ждал этого момента. Я находил какой-то предлог, чтобы пойти в раздевалку. Обычно я мыл пол. И тут был он, стоял голый, под струями воды. Ох, он был великолепен. Конечно, всякий раз, когда он смотрел на меня, я отворачивался. Думаю, он даже не подозревал, что я испытываю. А потом… потом он уходил, вытирался, одевался и уходил. Не говоря мне ни слова. Даже не прощаясь.
Я посмотрел в окно. Отец Ллойда, Кинжал, шел по улице. Тащил тяжелую сумку и насвистывал. Он подошел к своему дому и не успел вставить ключ, как Вел отперла дверь и бросилась ему на шею. Он затащила его в прихожую и захлопнула дверь. Захлопнула так сильно, что задрожали окна.
— Что это? — приподнялся в постели Папа Бритва.
— Не волнуйтесь, — сказал я. — Это у Ллойда — ну, моего друга из соседнего дома — его отец работает на нефтяной вышке. Так вот он вернулся.
Папа Бритва лег.
— На чем я остановился?
— Как Трой принимал душ.
— Ах да, — продолжал он. — Как-то вечером, когда Трой ушел из раздевалки, я взял полотенце, которым он вытирался — полотенца принадлежали спортзалу, и в мои обязанности входило их стирать — так вот, я взял его и заметил волосы. Белые. Я отцепил их от полотенца. Семь волосков. Они сверкали, как золотые. Я очень бережно завернул их в носовой платок.