Я бы точно так же вздрогнул, если б в картинной галерее я рассматривал старинный голландский натюрморт со свиной головой на блюде, с бокалом вина и виноградом, и та голова взяла бы и мне подмигнула.
Я застыл, и, казалось, время вокруг меня тоже замедлило свой сумасшедший бег, а само слово «НРАВСТВЕННОСТЬ» превратилось в длинный зловещий звук, ощутимый каждой моей клеткой, кожей, одеждой, волосами.
А в пустотах, между клетками моего тела, между прочим, он отозвался горным эхом.
Причем сначала звук начинался с буквы «Н» – н-н-ныыыы – ноющий, тревожный, протяжный, а потом он передал эстафету горести букве «Р» – и та уж зарокотала, заклокотала диким рыком – р-р-р! – и все это закончилось лающим «АВ», после чего вступили шелестящие, как опавшие листья, буквы «С» и «Т», а потом началось скольжение – «ВЕННО» – и опять шелест листьев – «СТЬ»!
О как!
* * *
О чинах.
Чиновник должен воровать по чину. А чинов нет. Как быть? Надо вводить чины.
И каждому чину должны соответствовать награды и звания – Владимир на грудь или Анна на шею.
Так же легче.
И потом, это выражение «не по чину берешь» снова обрело бы право на существование.
И это хорошо.
Люблю, когда старина возвращается.
* * *
Не знаю, что еще можно добавить к тому, что «он согласен все тут возглавить», если только вместо него будет «выбран человек порядочный».
Это как в анекдоте. В колхозе меняется председатель. Есть только одно место, освободившееся только что. Это место доярки. Председатель согласен стать дояркой, с одним только условием: чтоб на его место, в председатели, был выбран порядочный человек.
– А вот насчет этого как раз и не извольте беспокоиться, – говорят ему, – на ваше место хочет идти та доярка, должность которой вы только что заняли!
Это какой-то разговор знаков. Все знают о чем, но ждут знаков, потому что то, что он говорит, неважно. Важно другое – интонация, рукой махнул в конце или нет, долго ли лицо держал у микрофона.
Россия страна поз. Позы можно нумеровать. Эта поза, например, номер пять. Та – шесть.
Все примитивно, отстало и стыдно.
Но этим все равно. Они Западу покажут, что могут у себя на дворе в исподнем ходить. Но они будут сильно обижаться, когда Запад укажет им на то место, которое у него, у Запада, отведено для полных идиотов.
Западу и так все было ясно, но оказалось, что мы его еще и развеселить способны.
* * *
Если б я был некрофилом, то я бы устроился обмывать тела умерших чиновников. Я б их погружал в теплую воду и там гладил бы, гладил бы, гладил бы.
Если б я был каннибалом, я бы сначала наполнил их густой кровью старинные бокалы из драгоценного нефрита, а потом пил бы из них, пил бы, смакуя каждый глоток и закусывая их же сырой печенью.