— Не важно. Я глупец, как и любой падший, я должен обеспечивать комфорт хедайре. — Как обычно, он простил меня и дотронулся до моего плеча. — Ты сказала, что устала. Пойдем спать.
«Что ж, еще один кусочек информации». Обеспечивать комфорт хедайре.
— Отдай мне мои записи, тогда пойду. — Я была похожа на ребенка, выпрашивающего мороженное. Опять же, он был намного старше меня. Насколько он стар, вообще? Старше чем горы?
Старший сын Люцифера, падший и связанный со мной. «Как и любой падший, должен обеспечивать комфорт хедайре».
Значит ли это, что скрывая от меня страшные вещи, он делает это для моего блага?
Он сделал одно быстрое движение и на его ладони возник оригами-единорог. Я аккуратно взяла его, коснувшись кончиками пальцев кожи Джафримеля.
— Где ты этому научился?
— Это долгая и история, моя любопытная. Если захочешь, я тебе расскажу. — Он не улыбался, но его плечи расслабились и губы стали ровными, а не сжатыми в тонкую линию. Отстраненный взгляд снова исчез.
На этот раз я тщательно подбирала слова.
— Звучит здорово. Ты можешь рассказывать, пока я буду расчесывать волосы.
Он кивнул. Легкий ветерок трепал его волосы, спадающие на лоб; они стали длиннее с нашей первой встречи.
— Абсолютно согласен. Веди.
«И что, черт возьми, это значит? Он знает этот дом намного лучше меня, и это я всегда бегаю за ним как щенок».
— Знаешь, ты всегда такой странный, и это кое о чем говорит. Пойдем. — Я взяла его за руку. Его пальцы переплелись с моими и сжались так крепко, что могли бы сломать мне руку, будь я человеком. Я повернулась немного пораженная. Это не похоже на него, забыть о том, что я более хрупкая, чем он. Обычно он сам постоянно напоминает об этом. — Эй. Ты в порядке?
Он кивнул.
— А’тай, хетайре а’нанкимель’иин. Дириин. — Его губы скривились, словно он попробовал что-то горькое, пальцы немного расслабились.
— Когда-нибудь ты расскажешь мне, что это означает. — Я зевнула, чувствуя себя изнеможенной. Три дня проведенных в библиотеке. Учиться сложнее, чем охотиться.
— Когда-нибудь. Только дай мне время. — Он вывел меня из столовой, держа за руку, и я не возражала. Папка осталась на столе. Здесь она никому не понадобится.
— Я дам тебе время. И достаточно много. — Позади нас, первые солнечные лучи начали пробиваться в окна. Что мне оставалось делать? Я доверяла ему, и то, чего он просил было у меня в избытке, теперь. Поэтому я прошла за ним через наш тихий дом и, в конце концов, позволила ему расчесать мои волосы. Он опять отвлек меня от вопросов о том, кем я была – но он обещал рассказать, рано или поздно, и этого было достаточно.