— Ты должна была быть шокирована. Так было нужно. — Он произнес это так нежно, так рассудительно, что я почувствовала себя идиоткой, которая не понимает очевидных вещей. Его глаза горели зеленым и напоминали глаза Люцифера, хоть в них и не было присущего ужаса Дьявольского взгляда. Я даже могла сказать, почему он выглядел по-другому – он был более… человечным. Даже с горящими глазами и странным лицом, тонкая грань между суровостью и красотой, он все равно выглядел более человечно, чем когда-либо раньше.
— Нужно. — Мне не нравилось, как тряслись мои руки. — Боги, Джафримель. Больше никогда так со мной не поступай.
— Ты не можешь просто доверять мне?
Не думала, что доживу до того дня, когда демон будет оправдываться. Этот новый опыт добавился к другим новым опытам. В последние дни они шли один за другим. Древнейшее проклятие в книге: можешь ли ты жить в интересное время .
— Слушай, — я попробовала зайти с другой стороны. — Ты обладаешь всей этой силой, можешь делать со мной все, что пожелаешь. Понимаешь, почему я чувствую себя неудобно? Не люблю, когда меня водят на веревочке. Принуждают. Ты знаешь это, так было с самого начала. Ты знаешь обо мне все, но не рассказываешь мне даже элементарные вещи, например кем ты меня сделал, или об этой чертовой сложившейся ситуации. Я верю тебе, верю, как не верила ни кому за всю свою жизнь, но ты должен помочь мне разобраться.
Уголки его губ опустились, почти мучительно. Если попытаться определить это выражение, то его можно назвать разочарованием. Почему он не хочет понимать нечто настолько очевидное?
— Давай заключим сделку, — наконец произнесла я, когда справилась с ледяным комком в горле. — Я буду поступать так, как ты считаешь лучшим, если ты пообещаешь все мне рассказывать. Но не нужно кидать в меня такие вещи. Идет?
— Я не могу, Данте. — Теперь он звучал расстроено. Новый этап. Его губы действительно дрожали, вместо того, чтобы сжаться в тонкую линию. — Есть вещи, которые ты должна позволить мне делать. Одна из них, это договоренность о твоей безопасности.
— Как твоя просьба Люциферу, снова стать демоном, может спасти меня? Как вообще что-то из этого может спасти меня? — Я сдержала нарастающий гнев. Лед скользнул из моего горла в грудь, словно ползущее холодное оцепенение смерти.
— Я не демон, Данте. Я а’нанкимель, падший с демонической силой. Это совсем другое.
«Если б ты просто поговорил со мной, я знала бы, что это совсем другое». Я думала об этом, играя с шелковистыми прядями его волос.
— Боги, — со свистом выдохнула я. — Я предупреждаю тебя, Тьерс Джафримель. Сделаешь так еще раз и я… — Я не потеряла дар речи. Что я могла с ним сделать?