Закупив шестьдесят минут эфира, «попечитель» может использовать шесть из них на рекламу, нашпиговав ею передачу по своему усмотрению Вторжения эти настолько назойливы, что владелец одного из токийских отелей задумал создать свою домашнюю телестудию, чтобы соответствующей прибавкой к счету гости могли оградить себя от рекламы.
Но главный порок коммерческого телевидения даже не в том, что вставки эти мешают смотреть. Куда опаснее, что и содержание остальных пятидесяти четырех минут за вычетом шести рекламных оказалось в зависимости от выбора «спонсоров».
Пусть даже драматург или публицист встретили на телестудии талантливых, честных прогрессивных людей, чтобы передача попала в эфир, должен найтись «попечитель», который согласился бы оплатить ее как подходящий фон для своей рекламы.
Компания, выпускающая автомобили, охотно возьмет фильм о гонках. Торговцы косметикой – сцены с балами и красавицами. Но кто заинтересуется серьезной социальной темой?
Каждая секунда рекламы на голубом экране стоит более ста долларов, то есть близко к месячному заработку квалифицированного рабочего или служащего. Ни один капиталист не станет зря швырять деньги в эфир, то есть, попросту говоря, на ветер. И если уж выкидывает, то хочет, чтобы эффект от этого во что бы то ни стало был максимальным.
«Спонсора» прежде всего интересует: сколько людей будут смотреть купленную им передачу? Не перехватят ли телезрителей конкуренты?
Чтобы поставить этот вопрос на научную основу, не поскупились на расходы. Был сконструирован специальный видеотайпный счетчик. Он подключается к телевизору и записывает все передачи, которые семья смотрит за неделю. На основании этих выборочных данных рекламные агентства рассчитывают «коэффициент зрительности» для каждого канала в различные часы.
Выяснилось, что в будничный день средний японец 32 минуты читает газеты, 35 минут слушает радио и 2 часа 40 минут смотрит телепередачи.
Днем телевизор включается лишь урывками, и редко бывает, чтобы какая-то программа привлекла более двадцати процентов зрителей. Но с семи до девяти вечера, в так называемые «золотые часы», голубой экран становится олицетворением домашнего очага. Перед ним собирается вся семья, и «коэффициент зрительности» поднимается за пятьдесят процентов.
Как ни странно, именно в «золотые часы» передачи больше всего поражают однообразием. Куда ни поверни переключатель – всюду блеск и звон клинков, стоны и хрип, искаженные яростью лица. Это зримое воплощение битвы в эфире, которая именно в эту пору доходит до предельного ожесточения.