Орки! Вот ещё не было печали.
— Попали, — констатировал Барс, когда все четверо оказались снова в галерее, — дурацкая ситуация, чистый пат. Орки спуститься не смогут, — перещёлкаем по одному. Но и нам по ней не подняться. По той же самой причине.
— Пат, говоришь? — задумчиво повторил Акела, — а если шахматной доской по морде, как Остап Бендер одноглазому?
— В смысле?
— Да так, мысли вслух и по поводу. Дорин, мы в предпоследнем коридоре действительно горючий сланец видели или я обознался?
— Что? — не понял гном.
— Ну, камень такой, который горит.
— Горючий камень он и есть. А зачем?
— Посмотрите — колодец, где лестница проходит, имеет один выход. Так?
— Так, — в один голос ответили все трое.
— Если здесь костёр разложить, дым куда пойдёт?
— Ну, вверх, конечно, — пожал плечами Берендей, — а, орков хочешь выкурить? А нам от этого какой прок? Будут на улице ждать, пока дым пройдёт.
— А что твои братья эльфы сделают, когда увидят густой дым на краю заповедного леса?
Берендей с гномом вытаращили глаза, потом разразились громким хохотом, хлопая Акелу по плечам. Барс, прищурив глаза, растянул губы в ехидной улыбке.
— Борисыч…
— Андрей Васильевич, отстань, зараза, не знаю я, почему не богатый. По идее, должен бы быть, а вот поди ж ты…
А потом началась каторжная работа. Впоследствии Акела с Барсом не могли с уверенностью сказать, — что было тяжелее, завалить тролля или перетаскать такую прорву угля? Одно, несомненно, стоило другого. Дорин, достав из своего мешка кирку, крушил горючий камень, а они втроём таскали его в заплечных мешках. Когда была насыпана куча около тонны, гном посчитал, что этого будет достаточно.
— Ф-фу, — оскалив белые зубы на чёрном лице, выдохнул Берендей, — где ж это видано, чтобы царь таскал на своём горбу мешки с углём, как простой угольщик? Слава Творцу, хоть придворные не видят.
— Ну, а то, что тебя твои сородичи из Древнего Леса чумазым увидят, тебя уже не волнует? — подначил монарха Барс. Тот было дёрнулся, но потом рассмеялся и махнул рукой.
— Сойдёт. Когда Царь Берендей изволит совершать подвиг, ему никто не указ.
— Наш человек, — хмыкнул Акела, помогая Дорину развести огонь. К выходу потянулся сначала робкий серый дымок, потом, набирая силу, он становился всё гуще и чернее.
Сверху послышались удивлённые гортанные возгласы и глумливый хохот с какими-то выкриками. Люди не поняли ничего, но, судя по злорадному выражению лиц Царя и гнома, там бурно обсуждалась их умственная отсталость. Ну-ну.
Вся эта какофония очень быстро сменилась чиханием, кашлем и ругательствами. Люди понимающе оскалились друг другу. Уж для чего другого, а для мата русскому человеку переводчик не требовался. Чай, тоже часть нашей национальной культуры. Голоса орков, удаляясь, наконец смолкли. Оставалось только ждать. Так прошло часа полтора.