— Значит, наш шпион — это Мансье. И убили его, чтобы он не проболтался.
— Быть может, да, монсеньор, а быть может, нет…
Мазарини улыбнулся, щуря глаза, словно кот. Он обожал парадоксы такого рода.
— Его могли убить, чтобы внушить мне уверенность в его виновности, — пробормотал Луи.
Министр медленно кивнул.
— А как думаете вы, Томмазо?
— Во Флоренции именно так бы и поступили, — улыбнулся перчаточник. — Убить невиновного, чтобы внушить, будто он покончил с собой из страха или желая избегнуть позора!
— В таком случае настоящий шпион по-прежнему на свободе.
— Вот именно, монсеньор.
Мазарини поморщился:
— Будьте осторожны, мсье Фронсак, эти люди могут заняться и вами.
— Я знаю, монсеньор.
Луи не хотел рассказывать о покушении на Гастона, поэтому больше ничего не добавил.
— Что еще вы выяснили, мсье Фронсак?
Тут Луи рассказал о том, что удалось узнать в ходе слежки за служащими Россиньоля. Гарнье и Мансье он уделил немного внимания, зато более подробно остановился на странном поведении кузена Сюлле де Нуайе и его визите в книжную лавку «Под эгидой Рима». Дольше всего он говорил о Клоде Абере, подчеркнув, что тот проживает на постоялом дворе «Голландия» и неоднократно посещал игорный дом «Азар».
— Вы познакомились также и с сестрой мсье Гарнье, — безразличным тоном произнес Мазарини, когда Луи завершил свой рассказ.
— В самом деле, монсеньор, — ответил Луи, не желая распространяться об обстоятельствах знакомства, хотя был убежден, что министру это известно. — Это произошло в воскресенье, на приеме у мсье д'Аво.
— Мне сказал об этом мсье Сервьен. Мадам Муайон очень талантлива… хотя сам я предпочитаю Караваджо и моих сицилийских мастеров. Разумеется, я имею в виду живопись.
С двусмысленной улыбкой он взмахнул рукой в сторону полотен своей галереи.
— Что вы думаете об этом книготорговце? Шарль де Бреш — его настоящее имя?
— Кажется, ему можно доверять. В любом случае книготорговец он хороший. Я купил у него книгу, которую он мне рекомендовал. Для моей супруги… и ей книга понравилась.
Следовало ли, несмотря ни на что, поделиться своими подозрениями? Он сделал паузу, а затем изложил факты следующим образом:
— По правде говоря, он прислал мне несколько романов, чтобы жена их просмотрела. Она выбрала один, остальные я вернул ему. И при этом встретил монсеньора Фабио Чиджи, который купил редкую книгу в подарок нунцию.
— Фабио Чиджи, посланника Урбана Восьмого к парижскому нунцию! — резко перебил его взволнованный перчаточник. — Вы уверены?
— Да, мсье, — ответил Луи, пораженный этой вспышкой итальянца. — Мой друг Поль де Гонди показал мне его на приеме у графа д'Аво.