На конкурс весь город собрался. Родители сами своих дочерей за руку приводили. Красавиц море, глаза разбегаются. Две недели шел отбор. Тут тебе и слезы, и радость, и мечты, и разочарование. Оксане «повезло», ее отобрали. И еще трех девушек. Грамоты им выдали, билеты до Москвы купили, а там их должны встретить агенты модельного бизнеса. Но удивительно, что конкурс прошли три девочки из детдома и одна сирота из Харькова, учившаяся в кулинарном училище. Нет, никто не спорил. Девушки достойные. Соперниц у них было не так много. Вот только самую красивую, получившую приз зрительских симпатий, не взяли. Дело в том, что у нее папа руководитель администрации города. Папаша был страшно возмущен. Его дочь и вдруг забраковали. Даже хлопотал. Но ему сказали, что жюри неподкупно и вопрос решен.
В Москве девушек встретила «газель» без матовых стекол и прямиком доставила в Ватутинки. Двух дней хватило, чтобы обломать строптивый дух очаровательных хохотушек. Слезы лишь первое время лили. Потом свыклись. Даже письма под диктовку на родину подругам посылали.
Восемь комнат в коттедже, в каждой из них две сломанные души, строгий распорядок дня, диета, физкультура и лекции по эротическому воспитанию, сексу и прочим соответствующим «наукам», умению ублажать мужчин.
Ирина лекций не посещала. Кому свыше двадцати пяти, освобождались от принудиловки. Ее расписание отличалось тем, что ей позволялось два раза в день посещать детей. Сеанс — полтора часа. Приходилось и этому радоваться. Спорить, доказывать, бороться за свои права она уже не пыталась. Однажды ей удалось увидеть заборчик, которым обнесли весь этот райский уголок. Мечты о свободе были разбиты о бетонные стены неприступной крепости.
Оксана тихо спала, изредка вздрагивая, а то и улыбалась во сне. Совсем еще ребенок.
Ирина закурила и вновь уставилась в потолок. Через час их вызовут в «зал». Она уже не думала об этом. Все чувства давно атрофировались. С тем начальником ей так и не пришлось больше столкнуться. А зачем? После карцера ей уже не хотелось с ним разговаривать. Общей темы не нашлось бы. Все само собой встало на свои места.
Но мысль о побеге, застрявшая занозой в голове, не покидала Ирину. Все идеи были направлены только на одно — как спасти детей и бежать с ними. Ни единой зацепки она не могла найти. Хоть бы какую-нибудь лазейку отыскать. Намек на лазейку — и можно уже строить планы. Но пока она никаких выходов не находила.