— Вот, полюбуйся.
Она схватила газету, села на кровать и быстро прочитала первую полосу.
— Глупость какая-то! Ты не мог убить человека. Они что-то напутали.
— Почему же не мог? Еще как мог. Медаль-то мне на грудь повесили за убийства, а не за приготовление вкусной похлебки.
— Так то же война. Не ты — так тебя. А здесь мирный город.
— Не существует мирных городов. Война идет повсюду. И она будет продолжаться, пока каждый клочок земли в России не будет поделен между шакалами.
— Так ты его убил?
— Нет. Я это точно знаю. Даже по пьянке не убил бы, если он валялся на земле. Если на меня идет враг с голыми руками, я в него стрелять не стану. Брошу автомат и придушу гада.
— И что же теперь делать? Ты знаешь убийцу?
— Никто его не знает. Все мы убийцы. Бельмы водкой залили и пошли размахивать битами.
— Зачем ты с ними связался?
— А с кем мне еще связываться? С бомжами? Они слабый народ, если позволили вышвырнуть себя на улицу. Моих корешей никого в живых не осталось. Пара калек где-то пригрелась в заброшенных уголках нашей необъятной родины. И что? Чем я им помогу, если сам как дерьмо в проруби плаваю. Все, что у меня есть,— так это ты. Да и то мне страшно, что я загублю твою жизнь. Может, потому и не удавился, чувствуя твое тепло, и душа успокаивается, понимая, что еще нужен кому-то.
Светлана подошла к нему, обняла и положила голову на плечо.
— Я уверена, все будет хорошо! По-другому и быть не может.
— Мне дают возможность уйти по-тихому в Москву.
Света отстранилась, и сквозь слезы на ее лице просияла улыбка.
— Правда? Это возможно?
— Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, девочка моя. Здесь есть какой-то подвох, но я еще не знаю, в чем он заключается.
— Почему ты во всем видишь заговоры? Тебе же хотят помочь…
— Помощь исходит от начальника убойного отдела милиции. Этот мужик держит в руках все городские бандитские группировки. Его боятся, с ним считаются, потому что он любого достать может, если захочет. Он похож на егеря, который следит за балансом сил в природе. Слишком много хищников — значит, пора делать отстрел. Слишком много охотников — значит, надо спасать хищников. Он со всеми всегда договаривается. И со следователями прокуратуры, и с ворами в законе, и даже с отморозками типа меня.
— Черт с ним, Сереженька. Раз ты сможешь уехать в Москву, значит, можно будет забыть о саратовских начальниках и бандитах. А я приеду к тебе через пару недель. Вот только родителей подготовлю, вещички соберу и вперед. У меня есть свои сбережения. Первое время проживем, а там экзамены и отец снимает мне квартиру.