«Не смотри же, дура!» – зло сказала она про себя, отпивая из стакана.
Сквозь желтое пиво голубая рубашка Бурмистрова была цвета водорослей.
– И это нэ-э-э! Это нэ-э-э!
Оля почувствовала, что ее сейчас вырвет.
«Думай про море!» – приказала она себе и вспомнила, как они с Володей заплыли ночью на платформу и долго занимались там любовью на теплом, не успевшем остыть железном полу. Витка осталась тогда на берегу и с двумя местными парнями пекла на костре мидии. Володя поставил Олю на колени, вошел в нее сзади; Оля прижалась щекой к гладкому железному полу, слушая, как бьет по платформе несильная волна…
Насадив последний кусочек мяса, она подтерла им яичный желток и отправила в рот.
– И это нэ-э-э-э-э! – затрясся и заревел Бурмистров так, что в вагоне-ресторане стало тихо, а официант поспешил к их столику.
– Что такое? – насупленно подошел он.
– Все… нормально, – стряхнул первым оцепенение Володя.
Обмякший Бурмистров с отвисшей губой и вспотевшим лицом по-прежнему смотрел на Олин рот.
– Вам что, плохо? – прищурился официант.
– Да нет, все нормально, – ответил за него Володя. – Вы… посчитайте нам.
– Четыре двадцать, – сразу сказал официант.
Володя протянул пятерку и стал вставать. Сразу встали Оля и Витка. Бурмистров сгорбленно сидел, шевеля мокрыми губами.
– Дайте пройти, – сказал Володя.
Бурмистров встал, шагнул в проход. Официант протянул Володе сдачу, но тот отрицательно мотнул головой и, взяв Олю за руку, повел к выходу. Витка заспешила следом, усмехаясь и виляя худыми бедрами.
Бурмистров стоял, ссутулясь и глядя в пол.
– Вам прилечь надо, – коснулся его взмокшей спины официант, окончательно для себя решивший, что у Бурмистрова просто очередная фаза длительного отпускного запоя.
– А? – поднял на него глаза Бурмистров.
– Отдохните, говорю. А вечерком опохмелитесь, – шепнул ему официант.
Бурмистров повернулся и пошел.
В купе Оля забралась наверх, а Витка и Володя внизу обсуждали сумасшедшего Бурмистрова. Четвертый сосед по купе – полный словоохотливый бухгалтер из Подольска – громко спал на нижней полке, приняв пару стаканов «Перцовой» и закусив мелитопольской колбасой.
– Я даже пиво не допил! – Володя достал колоду с картами. – Какая там «Таганка»! Тут просто фильмы ужасов, Хичкок! В умат полный!
– Оль, я боялась, что ты подавишься! – Витка возбужденно терла перед собой узкими ладонями. – Ну, чуваки, ну это я не знаю что! У меня Марик три месяца в дурдоме пролежал, много чего порассказывал, но – такое!
– Оль, а деньги точно у тебя? – засмеялся Володя. – Может, нам это все померещилось? Пиздец какой!