Она начала расстегивать пуговицы на его рубашке, пытаясь подавить желание сделать это как можно быстрее. Им некуда спешить… у них впереди целая вечность…
Джинне хотелось чего-нибудь действительно неторопливого — взаимных ласк, любви, а не секса.
Франко как будто почувствовал ее настроение. Он начал медленно раздевать жену, пока на ней не осталось ничего. Джинна замерла, а он стоял, любуясь изящными округлостями ее грациозного тела.
— Ты такая красивая, — нежно сказал Франко.
На глаза Джинны навернулись слезы счастья.
— Ты — прекрасный человек со светлой душой, — добавил Франко, — и я это ценю.
— Думаю, тебе лучше помолчать, — голос Джинны дрогнул, — а не то я сейчас заплачу.
— Милая, — Франко увидел слезы на ее щеках, — не надо плакать.
Он привлек ее к себе.
Его руки ласкали шелковую кожу Джинны, успокаивая ее тревогу и одновременно пробуждая в ней целую бурю чувств.
Джинна почувствовала, что погружается в горячее море страсти, где нет никого, кроме нее и ее мужчины. Они вместе поднимались к вершинам удовольствия — туда, где их тела и души становились единым целым.
Прошло довольно много времени, прежде чем они встали с кровати и приняли душ. Махровые халаты висели в шкафу, Франко и Джинна надели их и встали вместе у окна, глядя на то, как город окутывают сумерки, а на зданиях загораются разноцветные неоновые огни.
Джинна поняла, что дальше таить свою радость в себе нет смысла.
— Ты хотел бы стать отцом?
На лице Франко отразилось недоумение.
— В общем или конкретно сейчас?
Джинна ответила не сразу, и Франко вопросительно посмотрел на нее.
— Ты пытаешься мне что-то сказать?
— Я беременна.
Франко одним движением подался вперед, и Джинна вдруг заспешила, не давая ему сказать ни слова:
— Срок семь недель. Я была у врача вчера.
На лице Франко отразилась смесь беспокойства и радости.
— Я хотела сказать тебе это за обедом.
Франко всегда идеально владел собой. Джинна сомневалась, что кто-нибудь видел ее мужа таким незащищенным.
Это заставило ее почувствовать себя сильнее и взрослее, как может чувствовать себя только настоящая женщина. Теперь она была полностью уверена в любви мужа и надеялась, что Господь благословит их рождением здорового ребенка.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Джинна прикоснулась к щеке мужа и почувствовала, как сладкая дрожь пробежала по кончикам ее пальцев, когда Франко накрыл ее ладонь своей.
— А ты?
— Еще спрашиваешь?
Джинна широко улыбнулась.
— Полагаю, это означает — да?
— Безусловно.
Джинна весело засмеялась.
— Бабушка и дедушка будут вне себя от счастья, — Джинна выразительно посмотрела на Франко и высказала внезапно пришедшую ей в голову мысль. — Можно, мы пока не станем сообщать им эту новость?