— Говори правду, Пол.
— Клянусь тебе, всего три раза. И не для того, чтобы сбежать. Поверь ради Христа. Я как-никак пишу здесь книгу, ты, случайно, не забыла?
— Пол, не упоминай имя Спасителя всуе.
— Тогда перестань болтать чепуху. Первый раз мне было так больно, как будто мои ноги ниже колен побывали в аду. Благодаря тебе, Энни.
— Заткнись, Пол!
— Во второй раз я хотел раздобыть еды и сделать небольшой запас на случай, если ты уехала надолго, — продолжал он, не обращая внимания на ее окрик. — Потом мне захотелось пить. Все. Нечего мне скрывать.
— И, надо полагать, ты ни разу не трогал телефон, и замки не рассматривал — ведь ты у нас такой хороший мальчик.
— Телефон я, конечно, трогал. И на замки, ясное дело, смотрел… Хотя на улице сейчас такой потоп, что недалеко бы я уехал, будь даже все двери распахнуты настежь. — Сон все сильнее накатывал на него, и ему очень хотелось, чтобы она наконец умолкла и ушла. Она напичкала его наркотиком настолько, что он сказал правду; вероятно, в свое время он за это еще заплатит. Но прежде всего ему хотелось спать.
— Сколько раз ты выходил?
— Я же сказал…
— Сколько раз? — Она повысила голос. — Говори правду!
— Это правда! Три раза!
— Сколько раз, черт тебя подери?
Теперь Пол испугался, несмотря на то, что Энни впрыснула ему лошадиную дозу наркотика.
Если она что-то сделает со мной, будет по крайней мере не так больно… и она хочет, чтобы я закончил книгу… она сама говорила…
— Ты пытаешься обмануть меня, как дурочку.
Он заметил, что ее кожа блестит, как натянутая на камень целлофановая пленка. На лице как будто не было ни единой поры.
— Энни, я клянусь…
— О, лжецы умеют клясться! Они любят клясться! Ну-ну, давай, говори со мной, как с дурой, если тебе так нравится. Очень хорошо. Но ты быстро доиграешься. Всегда выходит боком, когда говоришь с умной женщиной как с дурой. Запомни, пожалуйста. Пол: я по всему дому приклеила скотчем волосы, и многие из них оказались не на месте или вообще исчезли. Просто пропали, пуф — и нет их. Они не только в книге были, но и в коридоре, и в платяных шкафах наверху… в пристройке… везде.
Энни, ну как я мог попасть в пристройку, когда на двери три замка? — хотел спросить он, но не успел, она снова говорила:
— А теперь валяй, говори мне, мистер Умник, что ты выходил всего три раза, и ты увидишь, кто из нас дурак.
Он смотрел на нее, полусонный, но перепуганный. Он не знал, что ответить. Это же безумие… бред параноика…
Внезапно он позабыл про пристройку. Боже мой, подумал он, наверху? Она сказала НАВЕРХУ?
— Энни, ну скажи мне ради Бога, как я мог попасть наверх?