Адвокат перестал мерить комнату шагами, подошел к столу и еще раз прочитал окончание статьи. «Следствие пошло на очередные уступки защитнику и согласилось провести следственный эксперимент. Завтра в двадцать один час по местному времени обвиняемую Бартеньеву привезут из тюрьмы в офис погибшего, где проведут ряд следственных действий, чтобы убедиться в правоте адвоката либо признать его версию несостоятельной. Однако существует и третий вариант: следственный эксперимент не даст нужных результатов ни одной из сторон. Как быть в таком случае? Кто и когда сможет поставить точку в затянувшемся процессе? На этот вопрос у редакции ответа нет».
«Ответ должен быть, — думал Зимин, — но где-то рядом, и есть люди, которые его знают». Кирилл собрал кучу газет со статьями и решил все перечитать заново. Все статьи написаны одним человеком в едином стиле. Их писал не периферийный журналист, а опытный психолог, способный будоражить умы читателей и внушать им свою позицию, скрытую под покрывалом ничего не значащих слов, намеков и предположений. На самом деле каждая статья была определенным прессингом, построенным на внушении одной-единственной точки зрения, заставляющей сделать только один-единственный вывод.
Вечером, когда— стемнело, Зимин позвонил Плетневу. Он вспомнил, что даже не поблагодарил его за предоставленный для Агеева буксир, где бизнесмен просидел целую неделю. Виктор, живший здесь под именем Степан, согласился встретиться с адвокатом, но радости в его голосе Зимин не услышал. Они назначили свидание на площади перед церковью. В трактире, где они встречались раньше, уже не посидишь — все питейные заведения города закрыты. Улицы также пустовали, только редкие владельцы собак выгуливали своих питомцев. Работали лишь продуктовые магазинчики, книжные и парфюмерные лавчонки. Даже «Красный фонарь» над известным заведением был погашен. Да и уличные фонари горели через один, а из витрин не падал неоновый свет. На центральной площади освещался только собор, он выглядел зловеще, отбрасывая ломаные тени от своих выступов.
Серый «Москвич-каблучок» стоял на углу, прикрытый раскидистой кроной многолетнего клена. Зимин остановился за машиной своего бывшего подзащитного и пересел к нему.
— Привет, Степан.
— Вечер добрый, Кирилл Юрьевич. Если можно назвать его добрым.
— Газеты читаешь?
— Их весь город читает, больше нечем себя занять. Заварили вы кашу, Кирилл Юрьевич. Оно вам это надо? Загостились вы у нас. Ехали бы восвояси, там другая жизнь, к которой вы привыкли, и люди другие, и взаимоотношения, и законы. А здесь вы лишний. Чацкий из «Горе от ума». А судьи кто? Вам-то что до этого. Ищите правду у себя дома, а здесь зона.