— Я не знаю, что это значит.
— Тогда я продемонстрирую на примере. Слушай внимательно, что я скажу. Готова? Итак, я теплая, ты поняла?
— Да.
— Я теплая — это утверждение. Совершенным его делает более тесная связь частей этого утверждения. Сейчас я повторяю его более медленно. Я… теплая… Я двигаю своим большим пальцем вот так, глядя при этом немного вверх, потом говорю ТЕПЛАЯ и слегка поднимаю хвост. Все это: производимые звуки и движения — составляет полное утверждение.
— Я никогда не задумывалась над такими вопросами, и, признаться, у меня болит голова, когда я делаю это.
Энги рассмеялась.
— Я так же плохо чувствовала себя в джунглях вокруг города, как ты в джунглях языка. Очень немногие могут научиться языку, возможно, потому, что это действительно сложно и трудно. Думаю, что первый шаг в осознании существующей ситуации — предположение, что наш язык отражает нашу сущность
— Ну вот моя голова и заболела. Ты думаешь, что животные вроде этих могут понять то, чего не понимаю я? — Сталлан указала на существ, замерших у стены, на пустую тыкву из-под фруктов и кожуру, разбросанную по полу вокруг них.
— Я не собираюсь ничего усложнять и имела в виду только то, что история нашего языка соответствует нашему развитию в жизни. Когда мы были молодыми и только вышли в море, мы не умели говорить, но искали защиты у других членов нашей эфенбуру, вошедших в воду одновременно с нами. Простые движения рук и ног, изменение цвета кистей. По мере роста мы преображались все больше и больше, и когда вышли из моря, то добавили к умению издавать звуки кое-что еще, чему научились, становясь ийланами. Размышляя об этом, я задаюсь вопросом: как научить нашему языку этих существ, которые не прошли нашего цикла развития? Или все же они прошли через водный период?
— Мои знания по этому вопросу недостаточны, к тому же эти виды устозоу — новые для нас. Но я весьма сомневаюсь, что они жили в воде. Я добывала и выводила у себя некоторых из наиболее часто встречающихся видов, которые кишат в джунглях. У всех у них была одна общая черта — они все время теплые.
— Я заметила. Это довольно странно.
— Есть и другая не меньшая странность. Взгляни на этого самца. У него только один пенис, который он не может втягивать. Ни у одного из видов устозоу, которых я добывала, не было нормального двойного пениса. Кроме того, я изучала их метод спаривания и скажу, что он отвратителен.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что после оплодотворения яйца его носят самки Когда же рождаются детеныши, они носят их с собой и кормят из мягких органов, которые растут на их торсах. Ты можешь видеть их там, у маленькой самки.