Данилов ухватился за привязанную к бочке веревку и потащил ее на себя, но ему удалось сдвинуть батискаф только чуть-чуть.
— Тяжелый! Наверное, водоросли прилипли, или гири за корягу зацепились! пожаловался он.
— Давай, буксируй! Не сачкуй! — рассердился Хитров, и Антон снова впрягся. Он изо всех сил тянул бочку, но она оставалась на месте. Тогда Данилов бросил веревку и, бегая по краю мостков, стал кричать:
— Как он там, жив? Не утонул?
— С чего ты взял?
— А если не утонул, то откуда пузыри?
— Какие пузыри?
— Вон те!
Филька заметил, что из воды поднимаются пузыри, и это его встревожило.
— Коля, ты жив? — крикнул Хитров в дыхательную трубку.
— М-м-м! — донеслось из нее.
— Мычит чего-то, значит, жив, — сказал Филька.
— А чего он мычит?
— Чтобы ты задавал поменьше глупых вопросов! — Хитров начал уставать: держаться на поверхности воды, которая была очень холодной, становилось все труднее.
Увидев, что Антон снова поднял с мостков веревку, Филька, созорничав, сильно дернул за нее, и Данилов, не удержавшись, плюхнулся в воду.
— Бултых! — отметил довольный Хитров.
— Псих ты, что ли? Я же в одежде и часах! — рассвирепел Антон.
Он подгреб к Фильке и стал его топить. Тот не остался в долгу. Только через несколько минут, вспомнив о Кольке, ребята стали нырять на дно пруда, чтобы посмотреть, что с бочкой. Но там было темно, к тому же мешал плотный слой ила. Пузыри перестали уже подниматься, и мальчики встревожились, что Егоров утонул. Сколько они не кричали, никто не отзывался, а внутри шланга булькала вода…
— Конец ему! Не сумел открыть люк и захлебнулся! Учти, бочку ты сталкивал, а я с самого начала был против. Я так в милиции и скажу! — отфыркиваясь, крикнул Антон.
— Иди ты! Вытаскивать его надо и откачивать!
Филька схватился за шланг и нырнул вдоль него. На дне он нашарил железный бок бочки, ощупал ее и увидел, что лист оргстекла откинут, а Кольки внутри нет.
Ничего не понимая, Хитров вынырнул, стал вертеть головой и заметил Кольку, синего от холода, который сидел на мостках, закутавшись в полотенце.
— Вот идиот! Мы думали, что ты утонул! — завопил Филька, подплывая к мосткам.
— Я видел, как вы ныряете, — сказал Егоров.
— А почему не крикнул, чтобы мы не ныряли?
— Я кричал, но вы не слышали. Ну и видок у вас был!
Антон, тоже подплывший к мосткам, выбрался на них и стал озабоченно рассматривать свои часы. Они были водонепроницаемые, и он успокоился.
— Я с самого начала знал, что у тебя все получится! Я верил! — сказал он, горячо пожимая Коле руку. — Ну как там на дне?
— Что на дне? Темно, из бочки ничего не видно, а вода за шиворот заливается. Тут еще какие-то дуралеи зацепили мою дыхательную трубку, и я едва не захлебнулся… Кто это сделал?