Лицо Динса искривилось.
— Для осуществления моего замысла требовалась помощь Саймона Парди. Поверьте, вот уж кого я бы ни за что на свете не обидел! Наоборот, я всячески ему помогал, защищал его. А потом подумал: ведь и он способен кое-что для меня сделать! Подобно многим своим ровесникам, Саймон не знал, куда приложить силы. Я предложил ему поддержать кампанию против парфорсной охоты. Мне было известно, что Гарриет Нидэм входит в местное охотничье общество. Но она охотилась не только на лисиц. Она охотилась на меня! И мне, как лисице, нужно было запутать след! Для начала я поручил Саймону составить петицию и собрать подписи за запрет охоты на общинных землях. Видите ли, охотники в основном скачут по выгону. Кроме того, он по моему наущению написал и разослал охотникам анонимные письма, но они были только отвлекающим маневром. Думаю, вы меня понимаете. Но ничего не помогло.
Динс вздохнул.
— Она была неумолима, она упорно преследовала меня. Как гончая. Ничто не могло ее отвлечь! Что мне оставалось делать? Когда пришли авторские экземпляры моей последней книги, я сделал последнюю попытку договориться с ней по-хорошему. Послал ей книгу по почте — ту самую, которую вы сейчас держите в руках. Я умолял ее прочесть мой труд. Я хотел, чтобы она поняла, к чему я стремлюсь. Надеялся, она поймет, какой ущерб мне причиняет. Но добился лишь того, что получил мерзкий, отвратительный ответ. Я позвонил ей, уговаривал прочесть мою книгу, но она наорала на меня по телефону и бросила трубку. Поверьте, мисс Митчелл, я пришел в отчаяние! Утром на второй день Рождества я позвонил ей и умолял о встрече. Я хотел помириться, а если не помириться, то хотя бы поговорить по-хорошему. Надеялся, что по случаю праздника она проявит снисхождение. Она была в хорошем настроении. Даже пригласила меня на завтрак. Я в самом деле подумал, что она готова меня выслушать!
Я пришел к ней. Она как раз готовила завтрак, сытный, должен сказать, потому что намеревалась целый день провести вне дома. Я заговорил с ней, и она как будто слушала меня благосклонно. Пригласила меня за стол.
Но она жестоко обманула меня. С тех давних пор ее отношение ко мне нисколько не изменилось! Когда я изложил ей свою позицию, она заявила, что попросила меня зайти, так как ей было любопытно — любопытно, именно так она выразилась! — послушать, что я скажу. Обозвала меня дураком, потому что я, мол, вообразил, что ее можно растрогать такой бессмысленной ложью. Она сказала, что у меня не все дома. Мол, у меня от моей работы окончательно поехала крыша. Вот сука! Но, по правде говоря, я ничего другого от нее и не ждал. Конечно, я не поверил, что она пригласила меня с добрыми намерениями, поэтому пришел в гости не с пустыми руками. Я захватил с собой таблетки. Таблетки Каролины. Ведь я подозревал, что Гарриет ни за что не оставит меня в покое. Куда бы я ни уехал, она будет преследовать меня, как преследовала здесь. И раз она такая, раз не слушала меня и отказывалась признать свою неправоту, я решил при удобном случае подмешать ей таблетки в еду. Это оказалось нетрудно, потому что она собиралась на охоту и то выходила из кухни, то входила, то поднималась наверх, то спускалась вниз, что-то брала. Она приготовила кеджери, разложила еду по тарелкам и тут же вышла во двор за сапогами. Они сохли там после того, как она их помыла, потому что утром ходила в них на конюшню к Фирону. Я понял, что могу не спешить, и все прошло как по маслу. Таблетки были крошечные. Я высыпал их ей в тарелку и размешал; спустя какое-то время даже я сам не понял бы с виду, что с едой что-то не так. Вернувшись, она мигом проглотила кеджери и кофе, в очередной раз осыпала меня оскорблениями и велела убираться: мол, у нее больше нет на меня времени. Я правильно сделал, что скормил ей таблетки Каро! — На лице у Динса играла нелепо самодовольная улыбочка.